Хуже

Всё могло быть ещё хуже... Наверное... Нет, не могло. Я лежала на асфальте в вонючей луже возле помойного бака. Тело ужасно болело. В голове, набатом, раздавался звон. Правым глазом я смотрела на тяжёлые свинцовые облака, нехотя тянувшиеся по небу. Отёк на левом глазу мешал ему нормально функционировать. Во рту металлически-солёный привкус. Неужели зуб выбили? Я проверила ротовую полость языком. Нет, похоже, я просто прикусила этот самый язык, когда меня били. Хорошо, что ещё дождь не пошёл...
Сглазила...
Холодные капли прицельно били по моему многострадальному телу. По идее холод должен был уменьшить боль. Но это только по идее. Кряхтя и раскачиваясь как маятник, я приподнялась на локтях, со стоном села. Звон перешёл в звуки буддийского гонга. Из носа потекло. Волосы прилипли к спине и щекам. Я равнодушно осмотрела свою одежду. На парке остались следы крови и грязи, джинсы, после встречи с асфальтом, подрались на коленках. А, чёрт, где мои кеды? Ну, да. Там где им и место.
Опираясь на расцарапанные руки, я поднялась. Перегнулась через стенку мусорного бака. Вот и мои кеды. Я с трудом завязала шнурки. Дождь усилился. Куда они забросили мой портфель? Я огляделась. Невдалеке, под деревом, кучкой валялись мои тетради и учебники. Я перевела взгляд чуть выше, на ветви. Портфель висел достаточно высоко, что бы я не достала. Я собрала свои вещи, но толку было мало. Чернила в тетрадях расплылись, учебникам повезло больше – они были в обложке.
Я тупо смотрела на висевший, на ветви дерева портфель. Может палкой сбить? Огляделась. Палок не было. В городском парке, нет палок. СмИшно...
Мужчина в тёмном пальто и чёрной шляпе стоял на грунтовой дорожке и смотрел на меня. Его зонт был таким большим, что под ним могли расположиться двое, таких как он. Лица я не рассмотрела. Вообще-то не люблю просить людей о помощи. Даже жаловаться не люблю. Но тут мне не справиться.
- Извините, пожалуйста! Мужчина! Вы можете мне помочь? Мой портфель застрял, я не могу до него дотянуться! – нельзя забывать о вежливости, даже если всё тело ноет, а голос напоминает скрежет несмазанной телеги.
Он колебался всего секунду. Буквально за два шага оказался рядом со мной, свернул зонт, подцепил им портфель и предал мне. Я благодарно улыбнулась, хоть у меня от этого действия заломило в затылке.
- Спасибо большое. – Он раскрыл зонт и держал его надо мной, пока я складывала вещи в портфель. - Ещё раз спасибо.
- За что тебя так? – неожиданно задал вопрос он. Голос у мужчины был глубоким и довольно приятным. Почему-то мне представилась чашка кофе со сливками. Вроде вкус нежный, но стоит распробовать, как ощущаешь кофейную горечь. Я умею разбираться в голосах.
- С подружками поссорилась, - почти не соврала я. – Отношения... Выяснили.
- Я часто хожу здесь. Не в первый раз вижу тебя.
В этом все люди. Они видят, что тебя бьют, но прогонят хулиганов только в том случае, если их окликнуть. И то не всегда.
- А они не в первый раз отношения выясняют. – Я пожала плечами и поморщилась. Похоже у меня синяк под лопаткой.
- Они?
- Ну... мне-то от них ничего не надо. Пусть будут счастливы, но подальше от меня.
- Вот как, – Как-то слишком резко ответил он. – Тебя проводить до дома?
- Думаю я сама... – и тут дождь вдарил по полной. Яркая вспышка и запоздавший гром. – А вообще-то, я не против.
Мы вышли из парка по той самой дорожке. Мне в мокрой парке было дико холодно, но я не жаловалась. Собственно, какой в этом был смысл?
- А как вас зовут?
- А я сам прихожу. – Наверное, это была попытка пошутить. - Сатанослав Дьяволович Лукавый.
- Теперь я понимаю, почему сами приходите, - я усмехнулась про себя, - Меня Ксения зовут.
- Ты действительно не испытываешь ненависти к тем, кто тебя бьёт?
Его вопрос поставил меня в тупик. Захотелось с ёрничать, но в последний момент я передумала. С него станется! Решил поиграть в хорошего человека. Сама того не ожидая я сказала правду.
- Сейчас, наверное, нет. Знаете... Когда всё только началось, я жутко их ненавидела. Хотелось убить их.
- А потом?
- Но их было больше. Учителей это не касалось, в департаменте по делам не совершеннолетних меня едва не послали... Сказали, что сама нарывалась.
- А родители?
- Не то что бы им всё равно... Хотя нет. Папе всё равно. А маме просто не до меня. Она на трёх работах сгорает... – и тут меня охватила такая отчаянная злоба! – Ага, как же! Она со своим работодателем... У них...
- И что дальше?
- Я отчаялась. Никому нет дела, нам на право, и я смирилась. Мне просто всё равно...
- Не всё равно, если ты рассказываешь.
- Ну, вы же спрашиваете...
Я остановилась.
- А вот собственно мой дом. Спасибо большое, что проводили.
- Если знать, к кому обратиться, то все откликнутся.
Он положил руку на моё плечо. Рука была холодной. Настолько, что я чувствовала это под паркой.
- Вы сейчас о боге и всё такое? Простите, я в него не слишком-то вер...
- Ксения, - он наклонился и заглянул мне в лицо. Меня обдало пронизывающим холодом. Внутри всё сжалось. Ноги стали ватными, спина покрылась потом, - Есть силы могущественнее бога.
- О чём вы...
Холод пожирал и сковывал одновременно. Моё сердце билось как умирающая птица – отчаянно и бесполезно. Сверкнула молния и я увидела его лицо. Точнее глаза. Вытаращенные, зелёные и не естественно яркие.
- Я говорю о дьяволе. Позвони по этому номеру, когда решишься, и он поможет. – Он сунул мне что-то в карман. Отошёл на пару шагов, не отрывая от меня взгляда, и начал испаряться! Последними исчезли его глаза. Меня замутило.
Очнулась дома, в своей постели. В соседней комнате громко орали телевизор и родители. Звук разбитой бутылки.
Я не могу так больше.
Я позвоню.
Хуже уже быть не может...