Раньше я жила одна

Я не встречала его, я не знала его имени или лица. Я была в блаженном неведении и не подозревала, что он существует. Я никогда не узнаю, почему или когда это началось. Думаю, это к лучшему. В феврале прошлого года я переехала в свою новую маленькую квартиру. Моя домовладелица Оливия была прекрасной пожилой женщиной, которая много готовила и постоянно приносила мне что-то со своего стола (я очень это ценила). Она хорошо ко мне относилась, даже после того как я рассказала ей мою проблему — я асоциальна. Но она не возражала против того, чтобы взять под крыло девушку-затворницу, которая напоминала ей о дочери. Периодически она стучала в мою дверь, а потом уходила, давая понять, что оставила для меня что-то поесть. Мне это нравилось. Даже мои родные не готовили так хорошо. На следующее утро я мыла и оставляла пустые контейнеры за дверью, и где-то через час она забирала их обратно. Другие соседи казались нормальными, но я никогда не разговаривала с ними и не посещала их.
Я работаю из дома, поэтому каждый раз, когда мне приходилось выходить, я быстро выбегала и возвращалась в свою квартиру, избегая любых неприятных ситуаций. Мне нравилось жить в одиночестве — это было все, чего я когда-либо желала. Я могла вздохнуть спокойно. К апрелю, однако, я начала замечать, что с моими вещами было что-то не так. Они двигались или исчезали. Я была убеждена, что это было от тревожности (anxiety), вызванной моим новым лекарством и переездом, другой побочный эффект - я была очень сонной. Я ненавидела походы к доктору, поэтому решила справится с этим своими силами. Я начала дремать днем и в итоге перестала парится по этому поводу. Пока один случай не удвоил мою паранойю. Оливия однажды принесла мне какой-то греческий салат на обед, я решила разделить его с моим другом по имени Netflix. Я заснула посреди серии «Портландии» и проснулась в 17:00. Постельное белье рядом со мной было помято. Я всегда спала с правой стороны. Всегда. Более того, белье было... теплым. Сначала я подумала, что просто перекатывалась во сне, но все-таки это было слишком странным, чтобы просто не обращать внимания.
Я встала и обыскала свою квартиру, держа в руках телефон с введенным 911. Все остальное было в полном порядке и на своих местах. Я забила на это, в течение следующих нескольких недель все было нормально, за исключением ботинка не в том месте или отодвинутой занавески душа. Я думала о том, чтобы рассказать кому-то — моим родителям или, может быть, Оливии, — но если это не вопрос жизни или смерти, я ни к кому не обращаюсь. Я не была напугана, но нервничала и упрямилась. Но я решила остаться. Я не позволю, чтобы какая-то глупая тревожность разрушала мой прекрасный одинокий мир. Наступил май, и все стало только хуже. Мои трусики, зубная щетка, черт, даже моя еда была не на своем месте. Каждый раз, когда я просыпалась, в воздухе был странный аромат. Наконец я осознала, что эта проблема не решится сама собой. Я позвонила маме и попросилась приехать на несколько дней — я приехала к ним домой и рассказал все. Произнеся это все вслух, я только больше убедилась, что происходит что-то очень странное.
На выходных отец отправился в мою квартиру, и то, что он обнаружил, привело его в ужас. Стены были расписаны надписями: «ВЕРНИСЬ НАЗАД», «ДЕТКА, ПОЖАЛУЙСТА» и т.д. Он выбежал и вызвал полицию. В моей квартире не жил никто, кроме меня, но у кого-то точно был к ней доступ. В ходе расследования выяснилось, что Генри, сын моей домовладелицы Оливии, находился в вымышленных отношениях со мной.
Они показали мне запись его исповеди. Он признался, что входил в мою квартиру каждую ночь и каждый день с помощью запасного ключа матери. Он утверждал, что мы влюблены и что он получил мое разрешение. Он подкидывал снотворное в еду матери, которую она оставляла для меня, усыпляя меня, чтобы он мог прийти и посмотреть, как я сплю, трогать мои волосы, целовать плечи. Еду, которая оставалась у меня в холодильнике, проверили и подтвердили наличие снотворного. Я была в абсолютном ужасе и отвращении — человек, которого я никогда не знала, собирал мои волосы, одежду и мусор, и практически жил в моей квартире четыре месяца.