Слизь

Байкал -- самое глубокое и древнее озеро на земле, содержащее 20% всей пресной воды мира. Он известен как обитель многих уникальных видов животных, и кто знает, что еще найдут люди в глубинах этого поистине великого озера.

В то время я работал государственным инспектором в кордоне Махново, боролся с браконьерством, вытаскивал нелегально поставленные сети.

И тот день был абсолютно типичным. За окном середина января, весь Байкал покрылся толстой коркой льда. Мы проверяли лунку за лункой, все стандартно: замечаем дыру во льду, расчищаем место вокруг, и тогда я кидаю туда трал (металлический штырь с крюками), пытаясь зацепить сеть. Вытащив, мы её разрезаем, вызволяем рыбу, пересчитываем всё, складируем в мешки, а потом сдаём с бумагами в местный ОВД.

Однако в одна из рыб, попавшая к браконьерам, очень привлекла наше внимание. Сomephorus baikalensis или большая голомянка -- глубоководная рыба без чешуи, с розовой, прозрачной кожей, сквозь которую видны все внутренние органы. Вот только этот представитель был неприлично велик для своего вида, на глаз около метра от пасти до хвоста. Несмотря на то, что голомянки обитают гораздо глубже, чем может проникнуть свет, по ночам они подплывают к поверхности. Видимо так она и попала в сети.

Ещё одно открытие, которое мы совершили тогда -- эта рыба была жива! И когда Марк, мой друг и коллега, начал резать сеть, голомянка-переросток начала подобно другим рыбам брыкаться.

Марк взял её в руки и уж хотел отпускать обратно в озеро, как вдруг из её рта начала литься некая жидкость, напоминающая жир, из которого голомянки состоят аж на сорок процентов, а потом она начала ритмично дергать головой. Это было похоже на рвотные позывы, хотя я никогда не видел их у рыб.

Из её рта начало высовываться что-то длинное, некий стержень. Все стояли столбом и пялились на происходящее. Он шёл медленно, и рыба, наверное изрядно помучалась, изрыгая из себя невыносимо длинный, по её меркам, предмет. Вот на лед упал странного вида стержень, не знаю, как он попал внутрь, но на выходе наверняка что-нибудь сильно повредил. Голомянка была уже мертвым грузом на руках Марка. Мы положили её к другим жертвам в мешок. Может, труп мутанта дошел до ученых, и мы войдем в историю, как первооткрыватели новых видов.

Стержень, вылезший из рыбы, так и остался для нас загадкой. Сделан он был, судя по всему из какого-то прочного, нержавеющего сплава: стали или чугуна. Тонкий, как шариковая ручка, серебристый, с непонятными символами ровно посередине, накарябанными будто когтями.

Солнце уже садилось, мы располагались в разбитом нами несколько дней назад палаточном лагере, для выжидания браконьеров. Условившись о распорядке ночного дежурства, все пошли спать, а я с Марком остался сидеть у костра на ближайшие два часа.

Стержень, лежавший рядом с костром, оказался всё-таки чугунным, так как из-за перепада температур лопнул. В этот момент у нас с Марком возник ужасный писк в ушах, началась сильнейшая головная боль, а перед глазами встали картины странных существ:
Антропоморфных амфибий с белой кожей, около двух с лишком метров в высоту, с лягушачьими глазами, без носов и губ, с острыми как ножи зубами и перепончатыми лапами, целиком измазанные в мускусе.

Мы разбудили следующую пару и пошли спать, ибо сами больше дежурить не могли.

Ночью я проснулся в холодном поту, мне было тяжело дышать, вход в палатку был открыт и можно было увидеть уже знакомое существо, оно сидело на корточках у костра и возилось со стержнем. Я почувствовал, что сейчас вырву, во рту солоноватый привкус, в шее что-то сильно сжалось и всё заметно погорчело, я почувствовал, что нечто лезет в моем рту, пробираться сквозь зубы... Невыносимо! Из моего рта льется переваренный ужин с желудочным соком, некая тварь, я не мог тогда вертеть головой, но по ощущениям это был длиннющий червь, на ощупь гладкий, диаметром около сантиметра, вылезает из меня, а я лежу на спине и ничего не могу сделать! И так длилось вечность... Я попытался шевельнуться или закричать, но тщетно.
Внезапно существо, копошившееся с остатками стержня, повернуло свою нечеловеческую голову в мою сторону, внимательно меня осмотрело и направилось в мою палатку.

На этом месте я проснулся.
Была глубокая ночь, но ничего необычного я не заметил и постарался поскорее уснуть.

Проснувшись утром и выбравшись из палатки, я увидел Марка, валяющегося на земле и плачущего.
--Что случилось?-- Хотел бы я спросить, но не смог. Холодная дрожь пронеслась по моему телу, ведь отныне я был нем. Как и Марк. Как и каждый из всей экспедиции. И никто не мог спокойно управлять своими руками, они у всех жутко тряслись . Двое, которые заменили нас на дежурстве, пропали без вести, стержень пропал, а на своей одежде я только сейчас заметил следы иссохшей рвоты.

Я уволился с той работы, на жизнь зарабатываю фрилансом, никогда никому ничего не сообщал, но все равно меня преследует чувство, что они следят за мной, за каждым моим движением, за каждой прогулкой я обращаю внимание на странных людей вдалеке, высоких, укутанных словно невидимки людей, отворачивающихся каждый раз, когда я на них обращаю внимание. Я уверен, что это те-же самые существа из озера, ведь непросто так я нахожу с тех пор в своей квартире слизь, ведь они постоянно следят за мной: когда я иду в магазин, еду на машине, сплю...

Я очень сомневаюсь, что они за мной не смотрят, но русский язык явно не знают, ведь я уже четыре часа набираю этот текст своими трясущимися руками, чтоб сказать вам о том, что мы не одиноки, нет. Просто братьев по разуму надо искать не в космосе, а у нас под носом. В глубинах самого глубокого и древнего озера на планете.