Он кормит духов

Солнце почти скрылось, в лесу становилось всё темнее. Я пристроился в кустах не далеко от закрытой дороги и ждал заветного звука, проезжающей мимо машины. Эта дорога, шла из посёлка прямо к ТЭЦ – 2. Станция, снабжающая электричеством половину города. По этой дороге, время от времени проезжали автомобили работников станции. По этой дороге было быстрее добраться до города, чем по шоссе, к тому же этой заброшенной военной дорогой почти никто не пользовался, значит нет пробок. И нет свидетелей, если вы понимаете о чём я…
Пока я сидел в кустах рядом с поворотом дороги, я пытался сообразить, как до такого дошло? Я тридцатилетний мужчина, работающий в сфере торговли, имеющий свою квартиру. Как так вышло, что я почти каждую ночь надеваю куртку, сшитую из лоскутов человеческой кожи, беру с собой железную перчатку с приплавленными к ней двумя длинными штыками, как я её назвал «коготь» и иду в лес что бы убить. Здесь в этих лесах я повесил за кишки уже не меньше тридцати человек, как так вышло что я решился это делать? Это всё из - за моего друга, повёрнутого на мистике.
Началось это примерно месяц назад. У меня был друг, не единственный, но самый близкий. Его звали Валентин, меня Слава. Валя часто заходил ко мне и делился различной информацией, которую он доставал. Надо сказать, Валентина было за что уважать, в отличие от многих скучающих людей, которые верят всему что находят в интернете, Валентин добывал информацию ото всюду. Он как Лавкрафт собирал все самые странные истории, старинные книги, вырезки из газет, слухи и сплетни, интернет сайты, он лазил везде. И порой ему хотелось верить. Я по жизни атеист, не верю я ни в бога, ни в дьявола, ни в эльфов, ни в демонов. Но даже такой скептик как я признавал, что в этом мире не всё так просто. Я ведь родился в самой заднице России, можно сказать. Мой город, моя родина была даже дальше чем Сахалин, вы не знали? Есть места о которых вы даже не слышали, но при этом там живут люди, при чём живут в принципе не плохо.
Это был город рыбаков и охотников, я же родился в семье пограничников. Отца я плохо помню, он умер ещё в 1995 – ом, а мама… Мама была очень старой женщиной, её не стало, когда мне исполнилось двадцать шесть лет.
От нашего города можно спокойно добраться на машине в глухие посёлки, где живут оленеводы, коренные жители и даже шаманы. Валентин не редко навещал такие места, чтобы пообщаться с местными контакторами сил природы. Он постоянно оттуда приезжал с такими историями, от которых даже свидетели Иеговы, могли бы пересмотреть свою религию. Не удивительно что истории Валентина и меня цепляли. Может в это и трудно поверить, но да я верю в духов, особенно после того, как мне объяснили, что вообще такое дух.
Однажды Валентин показал мне некий артефакт который он раздобыл, из своего путешествия по Москве. Это была книга, очень старая и мерзкая. Она была обвита человеческой кожей, а написана человеческой кровью. Так считалось, знайте не берусь судить, книге было не меньше ста лет, не знаю, чем она была написана, но кожа уж точно не была свиной или коровьей. Если это и был трёп, и кожа принадлежала некоему зверьку, то получается, что у зверя не было шерсти и было человеческое лицо. Странницы были сделаны не из бумаги или бересты, это был материал похожий на высохшую и окостеневшею марлю. То, что было в ней записано вряд ли вообще можно было назвать языком. Тексты напоминали учебник, какие - то рисунки, символы, вперемешку с какими – то каракулями, которые как мне говорил Валентин были языком пришельцев с того света. Валентин утверждал, что это ничто иное как «Некрономикон» Книга, написанная ещё в ту пору, когда на земле только зарождалась жизнь, то есть в те временна, когда, Адам и Ева были сосланы сюда, тогда, когда моря были красны от крови именно этой кровью и была написана книга. Валентин утверждал, что книга принадлежит духам – существам, живших на земле ещё до того, как появились первые одноклеточные организмы. Он верил, что книга служит проходом, между нами и духами, что с помощью неё, можно выйти с ними на связь. В эту версию я не поверил, но то что книга была сделана психопатом, это точно.
Валентин уговаривал меня, пойти вместе с ним на «Кабан ручей», что - бы совершить там ритуал призыва духов этой земли. Кабан ручей, так назывался ручей проходящей через почти половину города. Эта широкая река спускалась с сопок и уходила в бухту. Её называли кабаном, потому, что там, когда – то было очень много кабанов, но их всех перестреляли охотники, сейчас там уже десять лет не было ни одного следа кабанов. Там было некое особое место, туда не редко ходили туристы, так как там были очень красивые поляны, вытоптанные, когда - то мохнатыми свиньями. Я любил гулять по лесам, поэтому я согласился пойти вместе с Валентином. Мы пошли с ним вечером, чтобы прийти на поляну к ночи. Там на поляне торчал большой скалистый валун, прямо как природный алтарь.
Когда мы дошли до места, было уже не меньше двенадцати ночи, мы были очень далеко от города, здесь начинались поистине дикие места. Валентин, положил книгу на валун и зажёг две свечи. Он даже не раскрыл книгу, тут до меня внезапно осенило.
- Слышь Валя, а ты что знаешь перевод этих каракуль? Как ты это прочтёшь, да и блин какую страницу тут читать надо?
- Не дрейвь Слава, В Москве к этой книге шёл перевод некоторых страниц, я взял их с собой.
- А ты уверен что будешь сейчас читать то что надо?
- Да ладно тебе, ты же всё равно во всё это не веришь, ты просто стой и держи нож на готове, а то мало ли что.
Ах да, я уже и забыл про свой охотничий нож, который с собой взял. Правда, в этих местах, даже птиц почти не осталось, так небольшие стайки ворон, не думаю, что нож нам понадобиться, но Валя настоял, мол духи и злыми бывают (как бут - то нож поможет).
Валя собрался с духом и выудил из кармана несколько маленьких листочков бумаги. Я стоял чуть правее Валентина и всматривался вперёд, поляна была широкой и хоть и стемнело, но небо было не чёрным, вполне можно было разглядеть деревья густо растущие на окраине поляны. Рядом шумела река, и ветер громко выл.
- Дагра, Ихрима! – закричал Валя закрыв глаза и поднял лицо к небу. Вообще странно, слова что он произносил, были настоящей галиматьёй, но они как - то по звучанию идеально гармонировали со звуком завывающего ветра и шумящего ручья. Серьёзно, всё происходящее, напоминало концерт, где музыкантами были ветер и ручей, певцом был Валентин, а деревья зрителями. И это была по-настоящему не человеческая, дикая песня.
– Арабу нанахин! Щиу коу!
Даже ветер изменился, стал дуть то сильнее, то слабее, словно старался подыгрывать голосу Валентина. Тот читал уже минут пятнадцать, я и не думал, что тексты там такие длинные, и как он всё это смог заучить наизусть? Свечи погасли, в этой темноте пропал последний очаг цивилизации, мы остались один на один с дикой природой, по настоящему дикой и сейчас в эту ночь, я ещё раз понял, как мало мы знаем о мире нас окружающем.
– Канда! Аламинна! Агрим!
Голос Валентина меня начал уже пугать, как и он сам. Казалось он уже не может остановится, он сжимал глаза и широко раскрывал рот из которого доносились слова не из этого мира. Хотя нет эти слова как раз этому миру и принадлежали, это мы как раз сейчас в другом мире, том мире о котором не знают жители каменных джунглей. Мы сейчас в мире где правят иные законы, мир где человек, лишь ещё одно животное.
– Иехо! Дигрей!
Мне стало совсем не по себе, я оглядывался по сторонам в черноту деревьев, я видел, что на нас кто – то смотрит и смотрит отовсюду. Я увидел огромные красные глаза, они горели как алые звёзды в темноте деревьев и смотрели на нас с некой дикой радостью. Я хотел Остановить Валентина, я хотел схватить его за плечо, но я не смог к нему прикоснуться, что – то отталкивало меня. Словно во мне проснулся давно дремлющий инстинкт и этот инстинкт шептал «Не трогай». Я вынул нож и стал постоянно оборачиваться, здесь, там. Отовсюду на нас смотрели глаза, но они пока просто смотрели. Голос Валентина становился каким – то другим, слов я больше не различал, они терялись в звуках ветра, все звуки смешались для меня в некий единый вой. Я выронил нож из рук и упал на колени. Я закрыл руками уши и сам стал кричать. Мне было не просто страшно, на меня накатил какой – то животный обречённый ужас, словно наступил конец света. Я не хотел здесь быть, я хотел, что - бы это пропало, но ничего не пропадало, стало очень холодно, ветер словно стал проникать в меня, обволакивать мои кости словно я умер. Глаз, смотрящих на нас, не только стало больше, они ещё и приближаться начали, они приближались к нам, а Валентин всё кричал эти слова. Я закрыл глаза, стараясь отречься от всего этого, я хотел исчезнуть, спрятаться внутри себя и не заметно для меня я потерял сознание.
- Канда…
Мои глаза открылись. Перед мной было серое небо, наступила осень. Туман сковывал всё вокруг. Было светло, но солнца не было. Был лишь туман, да серое небо. Рядом лежал Валентин, у него в руке остался лишь один листок, остальные унесло вчерашним ветром. Я поднялся на лопатки и почувствовал себя как - то иначе. Мне показалось что я вырос на пару сантиметров, я почувствовал себя сильным, не таким как раньше. От вчерашнего страха не осталось и следа, поимому я теперь вообще перестал бояться чего - либо.
Поднявшись на ноги, я подошёл к Валентину, тот лежал на боку и свернувшись калачиком тихо спал. Я легонько пнул его ногой, Валя открыл глаза и немного повертел головой.
- Вставай – сказал я каким – то не своим голосом. Мой голос стал каким – то сухим, без эмоциональным.
- Ммм… - промычал Валентин садясь на землю – что вчера было?
- Похоже мы вчера с тобой переспали.
- Не смешно Слава, хотя я всегда подозревал, что ты «по мальчикам».
- Нам пора, уже совсем рассвело. Сейчас часов десять не меньше.
- Так что вчера было? Они пришли?
- Они всегда были здесь Валя, просто они спали.
Валентин поднялся на ноги, похоже у него всё тело затекло. Я ему помог прийти в себя и отряхнул его от всякой мелкой травки и земли, прилипшей к нему. Я вынул из земли свой нож и убрал его в ножны. Валентин, забрал свою книгу в кожаном переплёте, и мы вместе пошли обратно. Туман был густейший, на два метра было уже ничего не видно. Хорошо, что мы здесь довольно часто гуляли, поэтому быстро сориентировались и вышли к тропе. Мы всю дорогу молчали, пока забирались по тропе на сопку, за которой начинался город, мы оба не думали, мы шли и словно в нас обоих, что – то изменилось. Когда мы поднялись на вершину, мы оба остановились, туман всё ещё был густым, но мы всё равно стали смотреть куда то в даль, надеясь рассмотреть город.
- Слава, то что вчера было – начал Валентин – мне кажется нам не нужно было этого делать.
- Поздно Валя, что сделано уже не изменить. Это как девственность потерять, теперь, нам нужно решить для себя как жить дальше.
- А что дальше? если они и пришли, то поговорить нам с ними всё равно похоже не удалось.
- Ты какого рода общения ждал? Ты думал они сядут с нами в кружочек, и мы чая попьём, ты даже слова читал которые скорее всего перевода на обычный язык и не имеют. Разговаривать, с духами всё равно что разговаривать с животными, нужно их понимать, они то нас и так понимают. Так что соберись, ты должен переписать всю книгу и прочитать её целиком понял?
- Вчера я озвучил всего одно заклинание, а их там девять. Я не знаю для чего предназначены другие.
- Эта книга, одно сплошное заклинание, но даже его будет не достаточно, чтобы полностью разбудить духов, их ещё и накормить нужно.
- Слава, что с тобой? Я тебя не узнаю?
- Не называй меня так, моё имя Свежеватель и мне предстоит кормить духов.
Нашу беседу прервал топот, к нам приближались и их было много. Мы с Валентином обернулись и стали вслушиваться в звуки, приближающиеся к нам.
- Это они? Что – то не так, этого не должно было быть.
Из тумана стали проявляться глаза. Огромные круглые глаза с красным зрачком посередине. Глаз становилось всё больше, и они приближались к нам. Через некоторое время, уже можно было рассмотреть их тела. Они были размером не больше собак, собственно собаками они и были. Тёмная рыжеватая шерсть худые тела. Они больше напоминали крыс чем собак, но самое главное у них не было пар глаз. У каждой собаки по середине лба был лишь один, огромный глаз, занимающий чуть ли не весь лоб. Их пасти были широко раскрыты, и их глаза смотрели на нас, своей безумной радостным выражением. Валентин попятился и упёрся стеной в дерево. Я посмотрел на него и улыбнулся.
- Похоже ты отвергаешь их, ты им не нужен.
Собаки – приведения проскочили своей стаей мимо нас и стали удаляться куда – то дальше по лесам. Они пробегали мимо нас, тихо, не издавая звуков, кроме клацанья пастями и топотом их лап. Пока они проносились мимо, я схватил Валентина за горло и прижал его к стволу дерева плотнее. Он вцепился пальцами в свою книгу и прижимал её к груди как икону.
- Они благодарят тебя Валентин, ты сделал своё дело, теперь пора мне поработать. Одним движением я вскрыл живот своего друга. Валя упал на колени, всё ещё прижимая к себе книгу, он весь дрожал и побелел. Когда он упал на колени из его порезанного живота вывалились кишки. Они были горячими и с них ручьями стекала кровь. Через пару секунд Валентин стоял коленями в луже собственной крови, а я вытаскивал те кишки, что ещё оставались в нём.
- Это только начало друг мой, мне ещё стольких предстоит выпотрошить.
Эти слова последнее, что услышал Валентин. После того как я намотал его кишки на дерево, я забрал книгу из его вырванных пальцев. Мне предстояло ещё много работы. Духи ещё не до конца проснулись, чтобы помочь им, мне пришлось их кормить. Я каждую ночь стал вылавливать людей и тащить их на сопку в лес. Я срезал с людей лоскуты кожи и из них сшил себе куртку. Кожу лица Валентина я тоже забрал. Его лицу нашлось место на моей куртке. Я пришил его лицо с правой стороны, как орден, или отличительный знак. Для удобства в моём труде я приготовил себе инструмент, стальная перчатка с двумя клинками, я назвал это коготь. А себя я прозвал свежеватель, я тот, кто кормит духов.
Меня разбудил от этих мыслей глухой звук приближающегося автомобиля. Я весь встрепенулся и моментально встал. Автомобиль приближался всё ближе, шёл на большой скорости, нужно было приготовится прямо сейчас. В руке уже лежал приготовленный кирпич, у меня была всего одна попытка, её нельзя было упускать. Я начал считать.
- Раз… Два… - яркий свет фар осветил дорогу, для меня это было всё равно что взмах стартовым флажком.
- Мэд Макс форева! – заорал я и выскочив к краю дороги метнул кирпич куда то выше света фар. Бросать пришлось вслепую и шанс того что я разобью стекло был не велик. Где – то я слышал, что везенье часто бывает залогом победы, но только если воин отважен. Похоже я отважен до предела. Старый уазик не притормозил у поворота, из - за того что водила был шокирован ударом кирпича в окно и джип слетев с дороги стал катится по склону. Я тоже не стал стоять столбом и бросился вслед за автомобилем. Я его гнал как охотник раненного оленя. Уазик остановился затормозив своей крышей об ствол берёзы. Ни гудков не криков, всё произошло очень чисто. Я в один прыжок взобрался на правое крыло, которое теперь было верхом, дверь смогла открыться, и я протянул руку правому пассажиру. Шокированный и ничего пока не соображающий мужичок, старше меня и ниже, принял помощь и высунулся из автомобиля. В второй руке у меня уже был приготовлен коготь для него. Мужик вылез из автомобиля, но спрыгнуть не смог, потому что я схватил его ногу и рубанул ножами по его сухожилиям на внутренней стороне колена. Мужик с сдавленным криком упал головой в землю усыпанную старыми листьями и стал там корчится, я же посвятил фонарём в салон. Там оставался водитель, чья нога похоже была сломана, а сзади была маленькая девочка, без сознания. Похоже отец с дочерью и другом ехали домой. Что ж у меня был приготовлен более интересный маршрут для них. Убедившись, что эти двое так быстро не сбегут, я закрыл дверь и вернулся к корчащемуся мужику. Я для порядка пару раз ударил его по голове тупой стороной когтя, и жертва немного обмякла. Теперь я его смог беспрепятственно привязать к дереву. Я специально не стал его никуда тащить, хоть те оставшиеся людей, вряд ли смогли бы вылезти сами, но рисковать я всё равно не хотел. Пусть лучше всегда будут на виду, да и пусть слушая крики поймут, что с ними будет. Людей приятнее резать, когда они боятся.
- Ты кто? – спросил меня мужик немного приходя в себя.
- Я чёрный сосед, твою мать – ответил я, крепя его тело к дереву последним узлом.
- Мужик ты кто?
- Чёрт, тебе не плевать кто тебя убивать будет?
- Ты что охренел?
Я закончил вязать мужика и теперь смог немного передохнуть. Во время этого отдыха я решил присесть перед пленным и закурить.
- Будешь мне грубить и я… хотя хуже всё равно не будет.
- Отпусти придурок.
- Не понял, это ещё зачем?
- Как зачем, развяжи меня!
- Должно быть странное чувство ты сейчас чувствуешь в этих верёвках. Стянуто, но не больно, даже как – то приятно да?
Мужичок стал ерзать и даже биться в верёвках надеясь вырваться. Он бился так что это становилось опасно он действительно мог вырваться.
- Девчонка в машине, она твоя?
- Отпусти сука, отпусти!
- Твоя… - я заулыбался и швырнул в парня сигарету. Нет его сейчас свежевать не стоит, оставлю его как раз на последок. Из всех человеческих эмоций отчаянье моё любимое чувство. Что бы он ничего не смог сделать я воткнул в его колено один из лезвий когтя и резко надавил вниз что бы вырвать из сустава коленную чашечку. Папаша завыл так словно я резал ему яйца. Нет серьёзно весь такой брутальный, отец герой, такой милой девочки, а воет как малолетний пацан, так тонко и пронзительно. Я даже не смог сдержать смех, когда выдернул из его ноги коготь. Обе ноги папаши были теперь отключены, сам он заметно притих и стал поскуливать своим мерзким баритоном, я же стою возле него и закрывая ладонью лицо пытаюсь подавить свой смех. Смешная картина да?
- Придётся мне твоими кишками обвязать твоё горло, иначе если ты будешь так же вопить, то поломаешь всю драматичность ситуации.
Папаша пытался что - то ответить, но похоже ему было слишком больно, он хватал ртом воздух и мотал головой в мою сторону, но ни слова я не смог разобрать.
- Слушай, всё это очень интересно, но вас трое, а до рассвета осталось не так много времени, мне нужно торопится, поэтому давай ты вот это всё сейчас запомнишь и дьяволам в аду расскажешь лады?
Сначала я вытащил из машины второго взрослого мужичка, очевидно друг семьи. Начать следует с него. Парень ничего не понимал, когда я вытаскивал его, он всё причитал «Что случилось – что случилось» задолбал меня пока я его вытаскивал. Между прочем вытащить его было сложно, у него нога была сломана и вес его был не мал. Хорошо, что он хотя бы не отбивался от меня, иначе мне было бы его не вытащить.
Как только друг семьи смог сесть на землю и увидеть, что его друг уже привязан к дереву, на его голову обрушился удар, сделавший его мягким и покорным. Дальше, я оттаскиваю его к дереву и заставляю подняться на ноги. Папаша, по соседству стал потихоньку приходить в себя и стал снова ёрзать, пытаясь вырваться. Его друг ещё не пришёл в себя, я прижал его горло локтём руки, а вторая крепко сжимала коготь. Знайте вспарывать человеку брюхо тоже уметь надо. И я это умею делать. Я долгое время работал на рыбном заводе, стоял на кишка давке. Я вспарывал рыбам брюха и вытаскивал из них потроха, фактически тоже самое, что и делал сейчас. Мой опыт мне пригодился. Два штыка одновременно вбиваются в область чуть ниже пупка, а потом лезвия тянутся вверх, до тех пор, пока не встречаются с рёбрами. Когда я начал, парень очнулся и стал нервно хватать меня обеими руками, то за плечи, то за мою руку. Кричать он не мог, я крепко сдавил локтём его горло, поэтому он испускал лишь хрип. После того как лезвия встречаются с рёбрами, я резко поворачиваю лезвие и режу в бок. Получается словно открытый люк в животе, мясо и кожа, под силой гравитации опадают вниз и свисают как мерзкая тряпка. Кишки не выпали, всё из - за одежды. Одежда то не натянута. Я её проткнул, но когда вспарывал брюхо, она потянулась следом и теперь, когда я вырвал коготь из живота жертвы, одежда снова опала вниз и послужила небольшим тормозом для кишок. Пальцем руки я поддел край порванной одежды и задираю её. И вот он долгожданный момент, кишки мерзкие черви выпадают наружу вместе с различным дерьмом, чьего названия я и не знаю. Парень обхватывает руками свой живот и пытается согнутся пополам. Его пальцы натыкаются на дыру в животе. И эта дыра такая что туда можно шар для боулинга положить. Его пальцы хватают края разреза кожи, но внутрь себя он так и не смог залезть. Что его остановило? Дикая боль? Страх того что в его животе дыра и он теперь может воочию видеть свои внутренности? Я отпускаю его горло и тут же хватаю пучок выпавших кишок и вытягиваю этих скользких червей наружу. Человек не падает на колени, вместо этого он начинает упираться задницей в столб дерева. Пинком колена в лицо, я заставляю его распрямится и начинаю обвязывать его тело, его же дерьмом. Я привязал его тело к дереву его же кишками. Они были горячими и страшно воняли, они были скользкими и из мелких порезов на ней вываливалось наружу что – то жёлтое вперемешку с кровью. Кровь стекала с ног жертвы в глубокую лужу. Сам парень уже почти потерял сознание и лишь мелкие вздрагивания тела говорили мне о том, что он ещё жив. Я завязал узел из кишок на горле парня, тот уже ничему не сопротивлялся, его рот закрылся, а глаза потухли. Его друг рядом всё вопил. Что так нельзя. Вопил, что я такой сякой, но его слова я сейчас не сильно то разбирал. Закончив я отошёл на шаг назад и утёр окровавленным рукавом свой рот.
- Чёрт, да ты обосрался кишками – рассмеялся я смотря на человека со вскрытым животом, из которого торчали кишки, привязавшие его к дереву. Затем я посмотрел на его приятеля.
- Знаешь, что теперь? – смеюсь я махая перед его лицом окровавленными когтями. Папаша девочки стал яростно трястись и уже даже не говорил, а просто кричал как животное. Я всё ещё улыбаясь вернулся к машине и выудил оттуда маленькую девочку лет тринадцати. Она весела не больше двадцати килограмм и всё ещё была без сознания, так что вытащить её было очень просто. Её отец кричал:
- Нет Алиса, только не Алиса!
Дальше снова пошли не членораздельные крики и вои. Девочка почти пришла в себя и стала смотреть на меня. Её звали Алиса? Бред, этот ублюдок хочет меня запутать, это не Алиса, это не может быть Алиса, она сейчас в Бет Хилле, да и крупнее она, чем этот комок кишок. Нет, ты меня не проведёшь ты не Алиса, ты не она! Но часть тебя попадёт ей в зубы завтра.
Верёвки у меня больше не было, вся что я взял с собой сейчас удерживала её бешенного отца, так что подвесить её тоже не получится, хотя…
- Нет отпусти её, отпусти, я что хочешь сделаю, только отпусти!
- Ты ничего не можешь сделать, ты даже защитить её не можешь!
Девочка очнулась и даже стала пинаться, мелкая тварь. Я ударил её лицом ствол дерева, к которому мне предстоит её подвесить. От удара на стволе остались кровавые пятна, а сама девочка немного притихла и теперь просто держалась своими ручонками за разбитое личико. Её отец, всё - таки смог вырваться, но у него не получилось стоять на ногах, он упал на землю и стал ползти к нам. Он отчаянно полз, как червяк. Я увидел это и специально развернул девочку вперёд лицом к отцу. Сам я зашёл за спину, сидящей на коленях девочки и показал шоу. Коготь залез под блузку малолетней девочки и одним рывком я оголяю её торс перед ползущим к ней отцом. Тот уже почти подполз к нам и буквально за секунду перед тем как его рука смогла прикоснутся к ней, на его лицо брызнул поток её крови. Его глаза округлились и налились безумным страхом. Кровь его дочери словно смыла с него реальность и теперь он просто дрожа смотрел в ужас которой ему не смог бы прийти и в страшном сне. Чужой человек, вспарывал плоский животик её дочери, прорезал её нежную, бархатную кожу, и со следующим движением, на отца выпали кишки его дочери. Такие красные трубочки, наполненные девчачьим калом. Всё это вперемешку с кровью упало на лицо отца, а его глаза так и были безумно распахнуты, а его голос похоже навсегда стих и превратился в тихое дыхание. Я собрал кишки девочки в пучок, как канат и перекинул их через толстую ветку дерева. Они были скользкими и прочными, эластичными и пахучими. Они легко проскальзывали по шершавым ветвям берёзы и поднимали тело девочки вверх. Я закрепил конец кишок на лебединой шее девочки, она уже умерла, когда я её отпустил, её тело как кукла повисла на дереве. И вправду теперь это была лишь безжизненная кукла. Мне вспомнилось, что когда меня призывали в армию, мне нужно было пройти медицинскую комиссию, там мне психолог задал вопрос, над которым я потом долго смеялся: чем девочка отличается от куклы. Я тогда вспомнил некоторых девушек, размалёванных как куклы и подумал, что есть те, которые ничем не отличаются от кукол, но эта… Эта теперь точно ничем не отличается от куклы. Моя кукла для игры.
Её отец лежал на спине и ни издавал не единого звука, его разум уже покинул тело, но кишки ещё нет, это досадное упущение мне сейчас нужно было исправить.
- Эй папаша? – пощёлкал я окровавленными пальцами у его глаз – папаша? Ты что думаешь, что мне станет стыдно? А вот фигульки на рогульки, свежеватель, тот же солдат, а первое правило любого солдата – никого не оставлять в живых!
Он не ответил, ему уже было на всё плевать, он даже не пискнул, когда я вспарывал его живот, он ни звука не издал даже тогда, когда я пилил его мясо и подцепив его кишки когтем, стал вынимать их. Но глаза его всё так же были открыты. Его глаза всё так же смотрели своим безумным остекленевшим взглядом даже тогда, когда я приподняв его тело привязал его кишками к столбу дерева, так же, как и его друга. Наконец я покончил со всеми. Я отошёл назад и посмотрел на всю эту картину: двое взрослых мужиков стояли привязанные собственными кишками к столбам берёз, и из взгляды были устремлены на маленькую девочку, висевшей на собственных кишках прямо по центру, меж них.
- Это конечная остановка вашего семейного путешествия, добро пожаловать в ад!
Духи смотрели на меня из глубины Леса и ждали большего. Этого всё ещё было мало, им нужно было больше и больше. Их глаза смотрели на меня выжидающе, с их пастей стекала слюна, они ждали новой порции, и я отправился на поиски.