Bloody Rick/Кровавый Рик

Эта статья о мальчике по имени Рик, наши корреспонденты опросили его мать, соседей семьи и работников мест, где последний раз видели ребёнка. Статья составлена в хронологическом порядке. Рассказ матери может перебиваться другими, они будут выделены знаком **.

17:24, 15.08.1999 г.
Городская больница.
-Здравствуйте Эллисон, можете ли вы рассказать мне, что случилось 13 августа?
-Кто это?
-Извините, я не представилась, меня зовут Сьюзен Моррис, я представитель городской газеты, я понимаю, что то, что случилось позавчера, вам не очень приятно вспоминать, я и вся наша редакция глубоко сочувствуем вам и, если вы откажете, я прекрасно пойму этот выбор.
-Нет, нет, что вы, хоть мне и трудно это вспоминать, но в состояние вам всё рассказать. Что вы хотите знать?
-Если можно, то всё, от самого начала и до конца.
-Хорошо, я постараюсь вспомнить всё…
20 августа 1985г. у меня родился сын. Красивый, зеленоглазый и черноволосый, вылитый отец. Мы с моим мужем Марком долго ждали его, и вот, наконец, дождались. Как только мы узнали, что у нас родится мальчик, мы начали выбирать ему имя, и вот, после 30 минут споров, мы решили дать малышу имя Рик. К несчастью, Рик был болен гемофилией (наследственное заболевание, связанное с нарушением процесса свёртывания крови), которую унаследовал от меня. Конечно, мы с мужем очень любили его и не хотели, чтобы он повредил себя. Возможно, мы были слишком назойливыми для него, но мы всего лишь хотели сделать как лучше и уберечь его.

*По рассказу соседки о семье Коулман: Эти чокнутые родители не оставляли мальчика ни на минуту, провожали от машины до школьного класса, везде ходили по пятам, не пускали погулять с друзьями, а что творится в их доме вы видели? Как-то раз я зашла к ним попить чаю да узнать новостей. Так у них в доме ни одного острого угла всё закруглённое, все острые и не острые предметы лежат на полках, до которых только сами могут достать, а то мало ли их малыш поранится карандашом, когда будет рисовать. А когда я решила заглянуть в детскую комнату, то увидела, что там, кроме кровати и кучи мягких игрушек, ничего нет. Эти параноики разрешали ему только спать одному, да и то в комнате стояла видео камера. И их вы называете нормальными?*

Когда Рику исполнилось 6 лет, он отправился в школу. Мы очень боялись за него, ведь в школьное время я не могла бы за ним приглядывать, а вдруг начнётся драка. Поэтому мы попросили учителей присмотреть за ним. Так как муж работал, я привозила и забирала Рика из школы. Мы видели, что ему было тоскливо под нашим надзором, он хотел быть как все: бегать, прыгать, лазить на деревья, играть в пиратов и прочее. Мы не раз ему говорили о последствиях, он понимал, но всё равно в глазах виднелось разочарование. На это было тяжело смотреть, и мы решили нанять инструктора по самообороне, предварительно объяснив, что не нужно делать, чтобы мальчик не пострадал.

*Слова тренера Рика: Они 3 часа рассказывали мне о том, что нельзя делать, а потом выдали здоровенный список, чтобы я ничего не забыл. На тренировках приходилось сдерживать желание парнишки с кем-нибудь подраться, да и приёмы показывать на расстоянии без каких-либо манекенов или груш. Надеюсь больше таких родителей я не встречу.*

В один прекрасный денёк, мы решили сделать сыночку подарок и купить ему домашнего питомца. Нам повезло, и Рик выбрал из всех, наверно, самого безобидного – попугая. Тогда ему почти исполнилось 10 лет. Мы не думали, что птичка может навредить нашему мальчику, но такого мы даже и представить не могли. Где- то месяц спустя, утром, я вошла в его комнату, чтобы разбудить и позвать на завтрак, но картина, которую я увидела, повергла меня в шок. Приоткрыв дверь, я увидела кровавые отпечатки ладоней на полу, у меня началась паника, после того как я полностью открыла дверь, увидела, что Рик сидел на полу спиной ко входу, подойдя к нему, чтобы посмотреть где он поранился, я тут же попятилась назад, передо мной сидел Рик в одной руке у него была голова того самого попугая, а в другой его тело, на полу лежали выдавленные внутренности бедной птахи, как только мальчик меня увидел, он спросил: «Мама, а что это?», указывая на кровь. Я не могла ничего сказать, у меня был шок. Мы никогда не показывали ему кровь… не хотели… боялись, сами не зная чего. Я быстро вышла из комнаты, чтобы позвать Марка, такая же реакция была и у него. Тем временем Рик, смотря на нас и протягивая ладони покрытые кровью, сказал: «Что это? Мне нравится его цвет и вкус». Марк быстро забрал остатки птицы, а я, со слезами на глазах, отправилась в ванну отмывать ребёнка. После этого случая мы отправились с Риком к детскому психиатру. И снова всё стало по прежнему, мы так думали… Позже это случалось снова, только теперь это были чужие животные и он знал, что такое и зачем нужна кровь. В итоге по наставлениям врача и обоюдному согласию, мы решили отправить Рика в психиатрическую больницу, тогда ему было 12. Никогда не забуду этот день…Его затаскивали в машину два мужчины, он плакал, кричал и пытался вырваться, а мы стояли и смотрели на всё это с ужасной болью на сердце. Никому и никогда не пожелаю такого. Два года он пробыл там. А потом вернулся…

*Происшествие в больнице. Полную историю удалось составить со слов некоторых рабочих психиатрической больницы и записям с камер видеонаблюдения.
Из рассказа главного врача Шона Батлера:
Поначалу Рик Коулман вёл себя буйно, постоянно пытался сбежать, ударить кого-нибудь, пришлось надеть на него смирительную рубашку. Позже он смирился и стал замкнутым. Его спокойствие порой пугало, особенно ночью, когда вместо того чтобы спать он сидел и не смыкая глаз смотрел в видеокамеру, висевшую у него в палате. Ко мне даже приходил охранник, говоря, что ему страшно. Каждую ночь, сверлил взглядом одну лишь точку. Было удачей, если мы заставали его спящим или в относительно хорошем расположении духа, чтобы дать лекарства. Лекарства не помогали, на вопросы психолога он говорил те же ответы, которые не были утешительны. Нормальный человек, в окружении психически больных, нередко и сам становится таким же. То как Рик становился сумасшедшим, можно было наблюдать с каждым днём всё больше. И если раньше, когда мы давали ему телефон, чтобы поговорить с родителями он говорил как ему здесь плохо, то под конец он либо просто молчал в трубку, либо не брал её вообще. И теперь, ночью, он сидел всё также, но со странной ухмылкой на лице, от чего нашему охраннику становилось ещё страшнее. Мы старались давать мальчику таблетки, в связи с его болезнью, но без уколов не обходилось. 13 июля утром, когда был обход пациентов, у Рика нужно было взять кровь из вены на анализы, для этого приходилось развязывать рукава рубашки, медсестра уже не закрепляла руки ребёнка, потому что давно он не сопротивлялся и спокойно воспринимал все процедуры, увиденное с камер наблюдения повергло всех в шок. Перевязав руку немного выше вены, медсестра была уже готова взять кровь, но вдруг Рик подскочил с кровати, выхватил шприц из рук медсестры и воткнул его девушке в шею, вогнав воздух в вену, от чего та и скончалась. Врача, находившегося вместе с медсестрой, мальчик задушил жгутом, который быстро снял с руки. После Рик направился в кабинет, где проводились операции, вооружившись скальпелем и хирургической пилой, он направился к выходу, его пытались задержать, но безуспешно, маленький и юркий он быстро разделался с подходившими врачами и охранниками.*

2 года мы страдали без нашего сына, нам было плохо, было больно, но стало ещё больнее, когда он вернулся. Ночью 13 августа 1999 я проснулась около 3 утра от глухого стука в дверь. Неохотно я встала и пошла открывать её. На пороге стоял мой мальчик в больничной одежде полностью заляпанной кровью, у меня на глазах появились слёзы, так долго я его не видела и вот, он стоит на пороге, мне было плевать в чём главное, что живой. Я кинулась его обнять, я стояла на коленях, обнимая его, как вдруг почувствовала резкую, жгучую боль в спине, которая прошлась потом снизу вверх. Я упала на пол, увидев в руке сына медицинский скальпель, поняла, что Рик разрезал поперёк мою спину. В этот момент, на секунду мне показалось, что безразличное лицо сына озарила еле заметная улыбка, а его глаза блеснули ярким зелёным пламенем, зрачки сузились отчего глаза показались бешеными. От боли слёзы текли всё больше, я лежала на полу неподвижно, истекая кровью, не могла позвать Марка, к горлу поступала кровь. Мальчик, облизав пальцы по которым стекала моя кровь, присел на одно колено и, посмотрев в глаза, сказал: «Вкус твоей крови мне нравится больше всех…Знаешь, я хочу попробовать привкус каждого человека, у каждого он особенный…Ты молчишь… Как молчал всю жизнь я, как молчали вы, в тот день…Что ж, хорошо мамуль я рад встретиться с тобой, а как там папа поживает?». После этих слов, он встал и направился в комнату отца. Несмотря на боль, я добралась до телефона и вызвала полицию. После чего попыталась доползти до своей комнаты, но было поздно. Последнее, что я помню – это как мой Рик сидел рядом с телом отца, которому порезал горло, откуда сильно била кровь, он сидел и всё так же облизывал пальцы, которые уже были в крови собственного отца, каждый раз пачкая их и облизывая снова. Вдалеке послышался вой сирен, услышав их, Рик не торопясь вышел из дома, после чего я потеряла сознание. Очнулась уже здесь, в больнице. Как только я пришла в сознание и смогла говорить, первым делом узнала про мужа и сына. Мне сказали, что Марк умер ещё до их приезда, а Рика полиция пока что не нашла. Я жалею о том, что не умерла в ту ночь. Те, кого я любила, покинули меня навсегда.
-Но вы ведь будете искать Рика?
-Я бы хотела вернуться в прошлое и не дать сыну попасть в больницу. А сейчас мне не зачем его искать, он меня ненавидит за ту жизнь, которую мы ему дали. И в этом всём виноваты только мы…

20 августа 1999 года в больнице скончалась от большой потери крови Эллисон Коулман. На теле обнаружено 15 мелких порезов, прорезано горло, а на животе, предположительно, ножом были вырезаны слова: «Happy Birthday Rick!»(С днём рождения Рик). Подозреваемый сын Эллисон Рик Коулман объявлен в розыск.

Запись из полицейского рапорта:
До начала 2000 года найдено 7 трупов, у всех перерезано горло, а на спине вырезана фраза «I love blood, and you?»(Я люблю кровь, а вы?).