Предсмертный звон

Рауль и Гертруда прожили вместе долгую и счастливую жизнь, сроком в 30 лет. Их счастье продлилось бы и дольше, но Рауля сломила опухоль головного мозга. И теперь... только они вдвоем в больничной палате... ночью. Врачи сказали, что Раулю осталось совсем немного и он может умереть в любой момент. Они разрешили его любящей жене, Гертруде, остаться с ним столько, сколько она захочет. То есть разрешили быть с ним до самого конца. Рауль лежит бледный в кровати, при смерти. Его, уже давно смерившегося со своей судьбой, поддерживает единственная возлюбленная.

Герта держит его за руку, смотря прямо ему в глаза. Слезы бегут струйкой по щекам, но её муж успокаивает её... Не ему сейчас нужна поддержка, а ей.

- Дорогая моя... я верю... я знаю, что прожил эту жизнь не зря. Ты была моим вечным светилом на моём тернистом пути. И теперь... ни о чем не жалея... я готов покинуть этот грешный мир.- Говорит Рауль своей жене, зная, что конец уже совсем близко.

- Милый.- Сквозь слезы она роняла слова,- всё обязательно будет хорошо. Мы давали клятву. Помнишь? Смерти всё-таки удалось разлучить нас...

- Я всегда буду с тобой, Герта. Всегда...

- Я боюсь, Рауль. Мне страшно...

- Это нормально, любимая.- Продолжал успокаивать он её,- нормально...

Вдруг, кардиомонитор запикал сильнее и график жизни умирающего Рауля на нём подскочил.

- Боже... боже мой... что это?! Этот звон... Колокольный звон!- начал кричать Рауль.

- Что такое, дорогой ? Я ничего не слышу... Какой звон?

- Звон! Чертов звон! В моих ушах звенит гребанный колокол!- продолжал он кричать.

- Но я ничего не слышу.- Запаниковала его жена.

- Боже мой...О, мой...Бог!

Он смотрел здоровенными, полными ужаса глазами в угол потолка и бредил.

- Что же это... что же это...- начал он шептать в страхе себе под нос, не замечая ничего.- Что это, черт возьми, такое!- заорал Рауль во всё горло.

- Помогите, кто-нибудь,- начала кричать Гертруда, удерживая за руку своего супруга, находившегося в ужасе, который по прежнему продолжал бредить. Рауль поднимает свою руку и показывает пальцем в угол потолка.

- Черные волосы свисают с головы. Они как металлическая ржавая проволока. Лицо... оно не похоже на человеческое лицо... Длинные когти царапают потолок... В черных тряпках... Сидит. На потолке. Оно смотрит на меня! Ему нужен я! Но я не могу посмотреть ему в глаза... там пустота. Их нет!- продолжал кричать на всю палату Рауль.

- Рауль... прекрати, пожалуйста. Там никого нет! Ты меня пугаешь.- Гертруда не на шутку забеспокоилась.

- Боюсь... боюсь... боюсь.- Повторял он без конца, не опуская свою руку, и показывая ей на причину своего страха, которую никто кроме него видеть не мог.

- Звон! Аббадон! Адская почивальня! Не подходи! Я боюсь! Нееет!

Душераздирающий крик Рауля продолжал пугать Гертруду ещё десять минут. После чего, кардиомонитор перестал пищать и стал показывать только сплошную, непрекращавшую бежать, прямую линию.

Она рыдала... Не столько от потери супруга, сколько от ужаса, который он заставил её пережить. Но ближе к утру, она уснула, не отпуская руку мертвого холодного мужа.

На утро врачи, встретив овдовевшую Гертруду, принесли свои соболезнования. Они объяснили, творящийся с ней в палате ужас, предсмертными визуальными и слуховыми галлюцинациями. Сказали, что такое часто бывало с больными, у которых была опухоль головного мозга. Но эти объяснения не могли никак помочь забыть вдове тот кошмар, произошедший с ней той ночью...

Она и сейчас живет. Уже не такой нормальной жизнью, как раньше. Её жизнь больше никогда не будет прежней. Она все еще вспоминает неистовую предсмертную агонию своего супруга и его слова... И ждет... Когда по ней зазвонит тот самый колокольный звон.