Дитя Индиго

Арк резко вскочил на ноги, крик из его сна все еще звучал в голове. В прошлом у него было много имен, известных и не очень, но его нынешнее имя казалось ему самым подходящим для этой эпохи. Казалось, с возрастом ему становилось все труднее и труднее выспаться – плохие воспоминания всплывали на поверхность в виде ночных кошмаров. Арк знал, что таких воспоминаний ему хватит на целую вечность кошмаров. К сожалению, он также знал, что впереди у него целая вечность.

Медленными шагами он пошел по старому пыльному коридору, под его ногами скрипели половицы. Десятки давно умерших старых друзей смотрели на него с висевших на стене портретов. К счастью, один его друг пока еще не покинул его. Друг, который провел с ним очень много времени.

Арк подошел наконец к той двери, которую он искал. Он медленно нажал на ручку и вошел в кромешную темноту. На него обрушился запах морской воды, вкус которой он ощущал даже у себя во рту. Он осторожно нащупывал свой путь среди тысяч книг, стоявших на полках, стараясь не опрокинуть столы со старинными предметами.

Когда он приблизился к середине комнаты, раздался голос. Голос был сухим и хриплым, как будто его обладатель ничего не пил уже несколько лет, или как будто его легкие были заполнены водой. Сложно описать этот голос тому, кто его ни разу не слышал.

- Опять не спится?

Арк не смог сдержать улыбку. Обладатель голоса знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что он не спал уже годы.

- Сон – вещь перехваленная. Какая тебе разница? Сам-то ты не спишь по ночам.

- Я люблю темноту, но что ты здесь делаешь? Ты ведь не большой любитель поболтать.

- Я хочу услышать историю, не просто историю, твою историю.

Тишина заполнила пустоту темной комнаты. Арк слегка шевельнулся от нетерпения.

- Ты знаешь мою историю, ты был свидетелем большей её части. Зачем тебе это?

- Я стар, а моя память полна вещей, о которых я не хочу думать. Мне нужны твои воспоминания.

На секунду голос затих. – Ладно, я высоко ценю то, что ты для меня сделал. Садись, мой рассказ будет длинным.


Запах океана все еще вызывает у меня ностальгию, даже через сотни лет. Когда я ем рыбу, я закрываю глаза, и мне кажется, что я снова дома. Но стоит мне открыть глаза, и я понимаю, что пройдет еще не одна сотня лет, прежде чем у меня появится надежда на возвращение.


Там, где я родился, все живут дольше, чем вы можете себе представить, но и время там течет не так, как здесь. Там нет ни дня, ни ночи. Ни луны, ни солнца. Только темнота. Легенда гласит, что когда-то давно боги разгневались на мою цивилизацию, заковали его в камень и обрушили на дно океана. Впрочем, никто из ныне живущих не помнит, как на самом деле наш великий город оказался в морских глубинах.

Это город, живущий в полной темноте. Я не знал, что значит видеть до тех пор, пока один несчастный случай не вывел меня и моего друга на поверхность. Я не знаю, что стало с моим другом, молюсь только о том, чтобы он не угодил в какую-нибудь научную лабораторию. Этих мест я боюсь так же, как люди боятся морской пучины. Удивительно, что я не ослеп от своей первой встречи с солнцем. Возможно, это от того, что день был облачный, хотя я сомневаюсь, что тут есть какая-то разница для того, кто провел всю жизнь в пещере, на глубине пяти миль под океаном.

Долгое время я старался держаться подальше от земных людей, особенно после моей последней встречи с ними. Надо мной проводились тщательные исследования – людям хотелось узнать, как двуногое смогло выжить на такой глубине, и как работают мои жабры. Среди материалов исследователей еще остались мои описания, но сфотографировать меня никто так и не успел. Если бы я оказался на людях, я бы, наверное, привлек к себе немало внимания, как и всякий, кто покрыт кожей цвета индиго, имеет перепонки на руках и на ногах, и у кого на шее видны жабры.

Был у меня друг, человек, который давно умер. Он написал историю, в которой мой город был назван Р'льех.

Хоть я и рассказываю свою историю на английском, пойми, что язык моего народа, древнее всех цивилизаций, которые ты только знаешь. Мне трудно начать свою историю, потому что только недавно я узнал, что такое время. Выбрать точку отчета почти невозможно, но я уж постараюсь.

По пещере разносился вечный звук воды, бьющейся о камень. То был шлест'ильне, что можно грубо перевести как Время Сна. Это то время, когда обитатели подводных пещер выходят на охоту. Наш город защищала высокая каменная стена, но она скорее удерживала нас самих внутри, нежели защищала нас от чудовищ. Грубо говоря, стена была в десять или пятнадцать раз выше человека, и она была бесполезна, даже когда самый мелкий хищник решал нами полакомиться. Я все еще просыпаюсь от кошмара, в котором орда шла'ртзан разрывает на кусочки соседскую семью. Внешне они похожи на бескрылую летучую мышь с человеческим лицом, натянутым на собачий череп. Появись они здесь, одно из них смогло бы без труда перепрыгнуть через двухэтажный дом.

Я следовал за своим товарищем по охоте, когда мы вместе нырнули в подводную пещеру, из которой вели три тоннеля. Один из них вел в открытый океан, а два других в такие места, откуда существа вроде нас не возвращаются. Рассказывают об угрях, прилипших к стенам пещер с открытыми ртами, в ожидании, что к ним заглянет кто-то достаточно неразумный. Еще говорят, что есть и другие города вроде нашего, но их жители не смирились с утратой солнца. Если они кого-то поймают, то непременно принесут его в жертву своему богу в надежде, что он вернет их на землю.

Выйдя в открытый океан, мы поплыли, прислушиваясь к звукам дичи и хищников. Я плыл первым, но мой напарник схватил меня и подал сигнал о приближавшемся крупном хищнике. Мне повезло, что у моего товарища был такой хороший слух. Мы ухватились за ближайшие водоросли в надежде, что на нас не нападет проплывавшее мимо существо. Чувство было такое, будто держишься за деревце посреди урагана. Мне удалось найти расщелину на каменном лице нашей пещере, за которую я и уцепился. Я держался за каменную поверхность так крепко, как только мог, зная, что если сорвусь, то исчезну навеки в бездне, где обитают существа, чей размер неподвластен людскому разуму. Не знаю, сколько времени я там провисел, дожидаясь, пока мимо меня не проплывет один только хвост того существа. Такое часто случалось на охоте. Многие охотники и вовсе не возвращались от того, что какая-то морская тварь тоже вышла на поиски пищи.

Я чуял, что мой напарник был по-прежнему со мной. Я подал ему сигнал, и мы продолжили наш путь ко дну океана. Прибыв к нашей цели, мы прислушались к шуму подводных течений. Океанские течения часто приносили отличную добычу – животных, которые похожи на раков или крабов, только гораздо больше. Дюжиной таких существ можно было бы накормить весь город, но понадобились бы усилия всего города, чтобы поймать сразу целую дюжину.

Перед тем, как выплыть из-за каменного лица, мой товарищ обвязал веревку из водорослей вокруг скалы, а другой её конец привязал к своему копью. Мы пустились в путь. Щелканье клешней означало, что нам пора приготовиться к быстрому удару. У нас был только один шанс убить его – надо было пронзить его глаза и таким образом поразить мозг.


Я подал сигнал, и мой друг торпедой бросился к первому глазу. Услышав взмах клешни, я бросился ко второму. Почувствовав, что мое копье на что-то наткнулось, я надавил на него всем весом. Наконечник копья наткнулся на уязвимое место в панцире, и я надавил еще сильнее. Копье вонзилось достаточно глубоко, чтобы убить животное. Я прервался, чтобы порадоваться победе. Я прислушался к своему товарищу, но моим единственным спутником была тишина. Я подумал, не позвать ли мне его, но я знал, что этим я мог привлечь внимание ближайших хищников. Я также не рисковал касаться морского дна, зная о существах, которые крадутся в песке и дожидаются малейшего движения.

Я сделал то, чему меня учили с детства: схватил свою добычу и поплыл обратно к каменному лицу. Гигантский рак был слишком тяжелым для двух охотников, чего уж говорить об одном. Надо было вернуться в пещеру, пока не появилась какая-нибудь хищная рыба. У меня не было времени беспокоиться о моем напарнике.


Готовясь войти в туннель, который вел к моему дому, я слишком поздно услышал звук приближавшейся морской твари. Я ощутил силу волны еще до того, как огромный хвост ударил меня. Я почувствовал, будто мне опалило жабры, когда из них выдавило воду. Я бросился к входу в пещеру, не в силах остановиться. Последнее, что я помню, был удар головой об стену пещеры.

Когда я пришел в чувство, меня несло каким-то течением. Вода пахла как моя пещера, но немного по-другому. Я вытянул руки, чтобы нащупать потолок. Я не мог и предположить, куда меня несла подводная река, но страх поглотил меня, как только я вспомнил мифы о двух других тоннелях из пещеры.
Казалось, меня целую вечность несло по течению через лабиринт тоннелей, пока оно наконец не замедлилось. Неподалеку от меня было слышно, как вода втекает в большую пещеру. У меня появилась надежда, что эта пещера вела домой, но эта надежда умерла, как только я увидел, каким большим был город в пещере. Да, я увидел. Впервые в жизни я смог пользоваться глазами. Вдали, на вершинах городских стен висели факелы. В тот момент я был одновременно удивлен, поражен и напуган.

Я не понимал, что произошло. Зрение, это новое чувство, было за гранью моего воображения. Когда вся твоя жизнь проходит во тьме, то и во снах ты видишь тьму. Много я слышал о нашей прежней родине с её зелеными лугами и голубыми небесами.

Вдали раздавался барабанный бой. Мы часто использовали барабаны или рхи'ты, как мы их называли, для церемоний. Я осторожно вылез из воды на сушу. Впервые в жизни я увидел перед собой живое существо. Это был гуманоид, как и я, но он не был синим, и у него не было перепонок на руках и ногах. Он был похож на человека, но был гораздо тоньше, и у него были длинные когти на руках, в которых он держал копье. Лицо было тощим и вытянутым.

Я изо всех сил старался оставаться в темноте, ползя вдоль массивных стен их города. Когда я приближался к факелам, у меня обжигало глаза от яркого света. Мне пришлось закрыть их, и я пополз на звук барабанов. Здания выглядели так, словно они были высечены внутри самой стены. Я думаю, что эти существа не были уроженцами города, и что этот город не был единственным в том подземелье.

На улицах никого не было, очевидно, все ушли на церемонию. Так что мне не составило труда добраться до центра города. Как только мог, я пытался остаться необнаруженным, но при этом увидеть церемонию. Шесть или семь существ суетились вокруг костра. Они двигались в ритме барабанного боя. Вокруг этих танцоров собралось остальное население. Все они хором пели на своем странном языке. Это было похоже на смесь рычания и шипения, но, несмотря на странность этих звуков, все они пели в унисон. Я сидел на краю здания и смотрел на них, совершенно завороженный этим ритуалом. Отчасти потому что я впервые видел подобных созданий, отчасти потому что я раньше никогда не пользовался глазами. В изумлении я смотрел на то, как на земле вертелись тени. Я был настолько увлечен зрелищем, что не заметил, как прекратился барабанный бой. Громкий крик заполнил пещеру, и звуки сотен скребущихся о камень когтей стремительно направились ко мне. Я вскочил на ноги, собираясь пуститься в бегство, но было поздно. Я повернулся, и оказался лицом к лицу с возвышавшимся надо мной гуманоидом. Я хотел закричать, но существо обрушило мне на голову камень, прежде чем я успел издать звук.