Явление

История, которую я собираюсь поведать, рассказывает правду о том, что однажды случилось в нашем городе. Ту правду, за которую вас либо высмеют, либо запугают.

Дюнштасбург знаменит своими злачными местами и особой атмосферой вседозволенности на много морских миль вокруг него. Находясь практически в самой восточной точке материка, он первый лежал на пути многих морских маршрутов и первый встречал моряков после долгого плаванья с востока.

Предприимчивые жители города смекнули, раз уж обедневшая градообразующая шахта больше не способна прокормить его население, разумно будет вложиться в сферу развлечений, ибо моряк, истосковавшийся по твёрдой земле, пышной женщине и крепкому алкоголю — такое же постоянное явление, как и рыба в море.

Получив добро и налоговые послабления от властей, предприниматели стали перестраивать порт. Склады и магазины превращались в притоны и бары. Мальчишки, которые раньше вились хвостом возле кузнецов и сапожников в надежде перенять секреты мастерства, а при большом везении и мастерскую, теперь разносили опиум и собирали деньги. Центр города перенёсся в его западную часть, граничащую с морем и ночью сиявшей ярче чем днем. Детей перестали выпускать из дому после захода солнца, чтобы они не попали под руку пьяному матросу, зашедшему слишком далеко от порта.

Ходили слухи, что город часто становился важной причиной корректировок в маршруте плаванья многих кораблей, и, что более любопытно, целью многих сухопутных путешественников.

Я же во всем этом нашёл для себя гигантский калейдоскоп людей, историй и образов, вероятно, из-за моего восприимчивого и богатого воображения. И по этой же причине я так хорошо запомнил события тех дней. Мне нравилось найти в баре незнакомого, одиноко сидящего человека и предложить ему кружку пива в обмен на хорошую матросскую историю. Я редко их записывал, больше наслаждаясь самим процессом слушания. В шуме кабака, выражении лица моряка, который пытается тебя поразить и компенсирует недостаток выразительных средств богатой мимикой, есть своё очарование.
Чтобы создать полноценную картину, я должен упомянуть о некоторых событиях, которые ранее имели место.

Все началось с бури.

Город находится в бухте, защищённый от проходящих в море штормов. Но в ту ночь казалось что море желало вырваться на берег. Дождь лил всю ночь, ветер заставлял пригибаться молодые деревья, а владельцы портовых кабачков были вынуждены вытирать морскую воду с полов своих заведений. А некоторые клялись, что за раскатами грома слышали самые настоящие взрывы.

К утру ветер стих, и люди осторожно вышли на улицу.

Этот день преподнёс жителям города два сюрприза.

Первый — корабль, полностью выкрашенный в чёрный цвет, которой появился ночью в порту, и никто не мог вспомнить чтобы он там стоял до шторма. Швартовые концы были закреплены, трап опущен, однако ни одного члена экипажа не было видно. Свидетели рассказывали, что когда офицер и начальник порта в сопровождении нескольких констеблей посетили его с целью регистрации, они достаточно быстро покинули судно с весьма серьёзным выражением лица, а все претензии по поводу его нахождения в порту были сняты.

Вторым событием стало попадание молнии в колокол старой церкви. Да так, что его части лежали на земле, а колокольня была частично разрушена. Некоторые восприняли это как зловещий знак, но, к счастью, никто не пострадал. Церковь пустовала, а священник давно покинул город. К тому же, её и так собирались снести, а теперь дело пойдёт быстрее, чтобы её покорёженный вид не портил репутацию городу.

Вечером того дня город накрыл настолько густой туман, что после захода солнца люди перемещались на ощупь в буквальном смысле. А ночью вода вновь вышла из берегов, подгоняемая диким ветром. Некоторым горожанам пришлось заколачивать окна, чтобы не пускать в жилище ледяной ветер и дождь. Когда же люди наконец уснули после борьбы со стихией, приключилась новая напасть. Непрекращающийся собачий вой по всему городу. Псы сходили с ума, некоторые кидались на хозяев и друг на друга.

Утром туманные улицы наполнили люди, гонимые дождём и ветром и уставившие от бессонной ночи.

В тумане полицейские, дежурившие в порту, лишь к обеду нашли тела ночной смены. Четыре мёртвых тела были найдены в 6 частях порта.

Утром следующего дня я проснулся, как бы это странно ни звучало, шагая по улицам города. Со мной была моя семья и соседи. Не помню как я там оказался, как оделся и как вышел из дому. Но отчётливо помню непреодолимое желание оказаться в тот день на пристани.

Меня не волновала крайняя неестественность ситуации, лишь потребность оказаться в порту. Дождь и ветер стихли, но небо все ещё оставалось свинцовым. Везде, куда бы я ни посмотрел, были сонмы молчаливых людей, медленно направляющихся, без всякого сомнения, туда же и ведомых тем же, чем и я.

В тот день весь город пришёл в порт. Все пристань была заполнена людьми, но обошлось без давки, словно каждый имел своё обозначенное место. Погода была тихая, но в море на расстоянии нескольких километров стоял самый настоящий шторм. Стена воды, падающая с неба, окружённая кольцом тумана, из которого, время от времени, по заверениям самых дальнозорких и опытных моряков, наружу вырывались волны размером со шхуну, стояла кольцом вокруг города со стороны моря.

Несмотря на такое количество людей, на пристани была полная тишина. Даже звуки неистовства стихии не доходили до нас. Мы наблюдали за ней в полной
тишине.

За стеной воды начало появляться тёмное пятно.

Сначала оно не привлекало внимания в общей картине хаоса и было скорее частью волн, бушевавших внутри. Но затем оно начало расти и приобретать форму, словно появилось из глубины.

Оно вырастало, становясь все выше и выше. Несмотря на расстояние, разделявшее нас, я был вынужден поднять голову, чтобы охватить взглядом его верхнюю часть.

Затем оно начало двигаться, намереваясь выйти из тумана.

Наступил момент, когда мы увидели это. А оно увидело нас.

Всего на мгновение, но казалось, что оно успело заглянуть каждому из присутствующих в душу и оставить на ней своё клеймо.

Оно мгновенно вернулось в туман и быстро уменьшилось, исчезнув со временем.

Из оцепенения меня вывели слова, которые кто-то произнёс шёпотом за моей спиной:

- Мы сами изгнали наших богов. Что — то должно было занять их место.

A.N. Onim XI/16