Галя

Я — единственный ребенок в семье. Родных братьев и сестер нет, только двоюродная сестра. Была.

Галя была старше меня на два года — дочь маминой сестры. В детстве мы часто проводили время вместе. Ездили в лагерь, ходили в поход... Но дружбы не получилось, уж слишком разные мы были: Галя была шумной, веселой и, по правде говоря, немного жесткой. Всегда добивалась того, чего хотела, и никогда особо не церемонилась с окружающими. Но многим это нравилось. У нее было сотни подруг и не меньше воздыхателей. Родители ее в шутку даже называли «звездой местного разлива». Меня же ее поведение несколько напрягало, ибо я человек от рождения скромный, деликатный, но не люблю, когда мною помыкают. Именно поэтому, начиная с 14 лет, я с Галей перестала видеться. Ну, там пару раз в год на семейных обедах встречала, и то нерегулярно. А потом был выпускной, университет, новые друзья, балет — и понеслось. На семейные чаепития времени совсем не осталось.

А через пару лет произошло страшное. Галя заболела раком крови. Ее родители буквально почернели от горя. Ее возили по лучшим больницам, докторам, даже к бабкам и знахарям возили, но тщетно. Спустя полгода девушка умерла. Ей был всего 21 год... И за все это время я так ни разу ее и не навестила. Я потом много думала об этом и объясняла это нехваткой времени, страхом больниц, частыми мигренями и т. д. И все это звучало весьма убедительно, но абсолютно меня не утешало. Я знала, что это все отговорки — просто я ужасно боялась увидеть ее, ведь я всегда была твердо уверена в том, что с Галей никогда не произойдет ничего плохого. Уж слишком обласканной жизнью она была. И я даже представить себе не хотела, какой ее сделала страшная болезнь.

Настал день похорон, и я на них все же пошла. Там я впервые увидела Галю после стольких лет. Вернее, то, что от нее осталось. Из румяной, некогда пышущей здоровьем девушки она превратилась в скелет. От роскошной копны волос остался лишь лысый череп с редкими патлами, который наспех прикрыли фатой. От этого зрелища мне захотелось выть, но вокруг было около сотни людей, убитые горем родители... Матери даже вызвали «скорую», а я из последних сил пыталась держаться. Накатило жгучее чувство вины — почему я ее не проведала? Да, мы не были подругами, да, она всегда была в окружении близких ей людей, но почему я так и не смогла собраться и приехать к ней?..

Знаете, часто говорят про людей, которые скончались от продолжительного тяжкого недуга, что они наконец-то отмучились, и даже лица у покойных при этом мягкие и умиротворенные. Но у Гали оно было такое… напряженное, злобное, как будто ей до сих пор было неимоверно больно, как будто мучило ее что-то и после смерти. А сзади меня бабки перешептывались, мол, перед самой смертью Галочка так кричала, что вся больница на ушах была: «Нет! Нет! Не хочу умирать! Хочу жить! Буду жить!!!». Так не хотела умирать. Мне очень жутко стало: обычно онкобольные смерти как избавления ждут после таких-то мучений, а Галя до последнего жить хотела. И ведь действительно у большинства тех, кто ее знал, первые слова при упоминании Гали были «жизнерадостная», «живчик», «активная», «жизнелюбивая»… Ну как, как такой человек мог умереть?!

Прошло полгода. Началась летняя сессия, экзамены, подруги постоянно куда-то звали. А тут еще пришла влюбленность. Миша учился в моем университете, но на два курса старше. Мы пока только общались, но чувствовалось, что есть взаимная симпатия.

В тот день я очень мало спала. Ничего удивительного, если учесть, что мне предстоял сложный экзамен. Позубрив билеты почти до 4 часов утра, я, полностью обессиленная, все же решила прилечь и поспать хоть пару часиков. Говорят, так еще хуже, но я просто с ног валилась от усталости. Заснула сразу — и снится мне Галя. Такая красивая стоит, руки скрестила на груди, смотрит на меня и улыбается, потом смеется. Ничего зловещего или потустороннего, просто по-девичьи так задорно смехом заливается. А потом так пальчиком показывает «нет-нет-нет», головой мотает и нараспев повторяет: «Не-а! Не-а! Не-а!». Я ей: «Галя, что не-а?». А она все смеется и продолжает: «Не-а! Не-а! Не-а!». На том я и проснулась, и сразу паника нахлынула — не сдам ведь экзамен, точно не сдам!

В метро меня всю трясло. Пока ждала своей очереди, чуть не умерла от волнения. Но! Экзамен сдала на «отлично»! Все мои подруги тоже получили сплошь четвёрки и пятёрки. Довольные собой, мы договорились домой пойти отоспаться, а потом в клуб праздновать пойти. А тут и Мишка пришёл, нам с ним домой было по пути. Все складывалось как нельзя лучше.

И вот уже едем мы с ним на эскалаторе вверх, он шутит, что-то мне рассказывает, а я смотрю на соседний эскалатор, где люди вниз едут. Машинально отмечаю, что у девушки в красной куртке волосы точь-в-точь, как у Гали. Пышные такие, волнистые. Лица девушки не вижу — она в другую сторону смотрит. Мне почему-то стало дурно. Но ведь я и раньше я замечала девушек, похожих на Галю. Это не она — мне просто нужно увидеть ее лицо. Тут меня отвлек Миша:

— Эй! Ты, вообще, меня слушаешь?

Я встрепенулась:

— Ой, прости, Миша, я просто… мне показалось, что…

Так и не подобрав нужные слова, я повернула голову, чтобы еще раз посмотреть на ту девушку, и встретилась с ней взглядом. Мы ехали как раз друг напротив друга. Она посмотрела мне прямо в глаза и стала улыбаться.

Это была Галя.

Меня буквально парализовало. Захотелось заорать что есть мочи, но я продолжала смотреть на неё. Уверяла себя, что этого не может быть, мне просто кажется, девушка просто очень похожа на нее… Но я знала, что это была она. Ее руки были скрещены на груди, как в том сне, голова чуть склонена набок, улыбается, уезжая все дальше и дальше, но все так же неотрывно смотрит на меня. А потом прикладывает палец к губам, как будто говорит: «Тс-с-с, ты только никому не говори…».

Я очнулась уже на лавочке у входа в метро, увидела перед собой испуганное лицо Миши и еще пару-тройку других незнакомых мне лиц. Мне дали попить воды, заставили проглотить какую-то таблетку. Кто-то из зевак ворчал, что молодежь нынче пошла хилая, кто-то все списывал на невероятную жару. А у меня перед глазами было лицо Гали, ее улыбка, руки, скрещенные на груди, её беспрерывное «не-а» из моего сна... и мое сердце будто сжала чья-то ледяная рука. Я вспомнила перешептывания бабок с похорон: «Не хочу умирать, хочу жить, буду жить», и до меня дошло, что «не-а» из сна не имело никакого отношения к моему экзамену. Галя сообщала мне, что она жива, а вовсе не умерла — вернулась с того света непостижимым образом.

Галлюцинацией эта встреча быть не могла, потому что Миша тоже видел Галю. Его ещё на эскалаторе удивило, что девушка так странно смотрела на меня и улыбалась, а потом и палец к губам приложила. Я подробно расспрашивала Мишу о внешности той девушки — сомнений быть не может, он тоже видел тогда мою двоюродную сестру, которая всегда добивалась своего и так не хотела умирать.