Квартира сверху

Как-то раз в один ничем не примечательный и абсолютно обычный день я лежал на диване у себя дома и смотрел телевизор, попыхивая сигаретой и держа в руке банку холодного пива. Жена была на работе до шести, дети в садике. У меня был выходной, и я решил расслабиться уже с утра — встал, умылся, сходил в магазин и теперь лежал, наслаждаясь отдыхом в полной мере. По телевизору показывали повтор чемпионата по футболу, матч Россия — Чехия. И вот лежал я, расслабившись на диване и никого не трогая, как вдруг услышал шаги на верхнем этаже в квартире у соседей.

Не подумайте, что я запаниковал или струсил из-за каких-то дурацких шагов. В тот момент меня это разозлило. Я устал за кажущиеся бесконечными дни работы на вахте и хотел расслабиться. Вполне понятно, что всякие посторонние звуки меня раздражали. Но не идти же из-за этого к соседям? Так я тогда решил и продолжил смотреть матч, стараясь не обращать внимания на топот наверху. Я лежал, лежал, пытаясь сосредоточиться на футболе, но чем больше я старался забыть про эти звуки, тем отчётливее я их слышал, и тем больше они меня злили. Теперь именно по той причине, что я не хотел слышать стуки, удары — или что бы это ни было, — я слышал только их.

Я нервно выбросил сигарету в пепельницу, впопыхах стряхивая пепел с рук, и положил пиво на письменный столик, стоящий перед диваном, на котором помимо этого лежали чипсы. Громко стуча пятками по полу от злости, я прошел в кухню и не придумал ничего умнее, как достать алюминиевую ложку.

Я снова вошел в зал, только с зажатой в руке ложкой. Далее я подошел к батареям и начал стучать по ним с её помощью что есть сил. Представляю, какой шум был в соседской квартире — но так им и надо! Пусть поймут, каково это — с утра слышать их громкий топот. Постучав около минуты, я перестал.

Шаги прекратились. Видимо, намек был понят. Я схватился за пиво и снова прыгнул на диван.

Что за комедия — не прошло и минуты, как сверху кто-то начал не просто ходить, а прыгать. Шум был такой, как будто там стоят трое здоровых мужиков, налегающих на фаст-фуд, и прыгают что есть мочи. Кажется, мои действия их только разозлили. Я посидел минутку, ожидая, когда же они прекратят этот детский сад. Насколько я помнил, там жила молодая семья с грудным ребенком.

Я решил больше не стучать. "Перебесятся, успокоятся и перестанут", — решил я и снова постарался уткнуться в телевизор, и мне это даже удалось на минуту, пока звуки, доносящиеся сверху, не стали просто невыносимыми. Теперь казалось, что весь дом ходит ходуном в некоторых местах, даже штукатурка осыпалась. Видимо, я подал им хорошую идею про батареи, так как по батареям стучало так, что, казалось, на моих мозгах отплясывают чечетку. В ушах звенело, и я теперь не смог бы расслышать не только телевизор, но и свой голос, даже если бы закричал. В этот момент моему терпению пришел конец. "Я им покажу, ублюдкам!" — подумал я, скрежеща зубами от злости и натягивая джинсы и футболку. Я просто вылетел в подъезд, даже не закрыв за собой дверь.

Через минуту я уже стоял перед коричневой соседской железной дверью с красивой резной ручкой. Я стал стучать в неё очень настойчиво и без остановки. Ответа не было. Я стучал и стучал, пока мне не надоело.

"Прячутся, трусы" — подумал я и приложил ухо к двери.

Как ни странно, я ничего не услышал. За дверью стояла гробовая тишина. "Затаились," — подумал я и снова начал стучать. Когда мне это порядком надоело и я не услышал ничего, кроме мертвой тишины за дверью, я спустился в свою квартиру. Я запер дверь и пошел в туалет, по пути раздумывая, что за ерунда произошла с моими соседями — вроде такая приличная семья... Усевшись на унитаз и сделав свое дело, я хотел было уже открыть дверь и выйти, как вдруг я услышал то, от чего моё сердце похолодело. Шаги.

Но они были в моей квартире. Я отчетливо слышал, как кто-то размеренно вышагивает в моей комнате. "Видимо, они зашли, когда я вышел, ведь я не закрывал дверь," — подумал я и хотел было уже открыть дверь, но передумал.

Хоть я и не запер входную дверь, когда уходил, но это точно не могли быть мои соседи. На площадке я был недолго и не видел, чтобы кто-то спускался с верхнего этажа. Значит, это кто-то посторонний, не соседи. Может, грабитель? Мне стало по-настоящему страшно.

Я стоял в нерешительности и держал ручку от двери, а снаружи в моей комнате, той самой, где я сидел несколько минут назад, кто-то ходил взад-вперед. И его шаги, кто бы это ни был, отдавались в моем сердце. Но самое страшное было ещё впереди.

Между дверью и стеной в туалете у нас есть небольшая щелка, через которую видно часть коридора. Я нагнулся и стал смотреть в неё, и тут страшный стук раздался прямо в дверь туалета. От неожиданности я отпрыгнул назад, так и не успев ничего рассмотреть. Я больно ударился ногой об унитаз. Дверь ходила ходуном — кто-то с противоположной стороны дергал её на себя. Я слышал за дверью тяжелое дыхание, от которого волосы вставали дыбом. Сердце у меня чуть не ушло в пятки, я почувствовал терпкий металлический привкус страха во рту. И тут мне пришла в голову мысль, что это может быть маньяк. У нас в то время в городе орудовал квартирный маньяк, убивающий людей целыми семьями в их собственных квартирах. И теперь пришла моя очередь. Я умру мучительной смертью, а потом, когда вечером придут мои близкие, он убьет и их...

— Вы кто такой? — спросил я, и мой голос даже для меня прозвучал жалко и беспомощно. — Уходите, иначе я вызову полицию! — сказал я, понимая абсурдность сказанных мною слов. Во-первых, я заперт в туалете, во-вторых телефона у меня с собой, конечно же, нет. Но мне очень хотелось услышать хоть какой-то ответ, хоть что-нибудь человеческое, а не это мертвое молчание, от которого тело сводит судорогами животного ужаса.

Стук прекратился. Я сидел на унитазе и громко дышал, чтобы успокоиться. Я сидел, сидел и сидел, не замечая течения времени. Я стал прислушиваться. Шаги прекратились. Уж не сошел ли я с ума? Может, это все игра больного воображения, и никаких шагов и вовсе не было? Я потихоньку открыл дверь туалета и выглянул в коридор. Никого. Я резко рванул к тумбочке, к спасительному телефону. Слава богу, он у нас беспроводной, и я на бегу, не заглядывая в зал, схватил его и вылетел в подъезд. Я вызвал полицию и стал ждать её, стоя в подъезде. В квартиру заходить было страшно.

Через некоторое время в подъезд зашли двое полицейских. Они сразу осведомились, что произошло, и вошли внутрь моей квартиры. Никого там не было. В зале на столе по-прежнему стояло пиво. Я видел, как полицейские переглянулись, и понял этот взгляд. Через мгновение, как подтверждение моим словам, один из них произнес:

— Как много вы выпили, молодой человек?

— Да я клянусь вам, здесь кто-то был. Я даже одну кружку не допил, как началась эта беготня наверху.

Полицейские всё ещё недоверчиво переглядывались.

— Ну, давайте посетим ваших соседей...

И вот я снова стоял перед коричневой дверью, не сомневаясь, что никто не откроет. Я вообще не видел смысла беспокоить соседей, так как не сомневался, что никто из них ничего не видел. Но побеспокоить этих прыгунов лишний раз всё равно было приятно.

Один из полицейский, который помоложе, позвонил в звонок (я его в прошлый раз не заметил). Тишина. Ответа не было. Он снова позвонил, добавив к этому несколько громких стуков в дверь. Снова тишина.

— Их нет дома, — констатировал полицейский и оглянулся на меня.

Теперь мне казалось, что они смотрят на меня, как на заядлого алкоголика, у которого началась белая горячка — и кто знает, может быть, я бы через минуту уже сидел в их "Уазике", если бы не тихое поскрёбывание, раздавшееся внутри соседской квартиры. Это был очень тихий, но отчетливый звук. Это сразу привлекло внимание полицейских, и они оба стали стучать в дверь.

— Если вы слышите, то откройте дверь! Это полиция! — сказал второй полицейский, продолжая стучать.

Никто не открыл, но звук продолжался и даже нарастал — теперь казалось, что кто-то внутри просто дразнит нас. И вдруг мы замерли от неожиданности. За дверью кто-то прохрипел: "Помогите", — и в голосе этом было столько отчаяния, что полицейские, не раздумывая больше, вызвали взломщиков.

Спустя, наверное, полчаса (уж так они медленно работают) к нам приехал худощавого телосложения взломщик и приступил к делу. Всё это время мы прислушивались у двери, но больше никаких звуков или слов мы не услышали. Только гнетущая, мёртвая тишина.

Когда дверь открылась, нам в нос ударил тошнотворный сладковатый запах. Меня чуть не стошнило от него, но я вошел внутрь со всеми. То, что я увидел, надолго врезалось мне в память.

Вся квартира была залита кровью. Я никогда прежде не видел крови в таком количестве, и меня стошнило от её вида.

— Матерь божья… — произнес полицейский постарше, который шел впереди нас и первым вошел в комнату.

В зале мы увидели два трупа, хотя сначала мне показалось, что там человек пять, не меньше. Тела были расчленены, запах стоял смердящий и гнилой. Трупы уже начали разлагаться. Взломщик в ужасе пошатнулся и выбежал в подъезд. Полицейские стояли в ступоре, не зная что делать. У них были бледные лица.

Первым опомнился молодой. Он выбежал в подъезд, и я слышал, как он кричит, разговаривая по телефону с диспетчером. Я тоже вышел, не в силах смотреть на всё это, и тут меня осенила мысль, которую я сразу же высказал второму полицейскому:

— Тут должен быть кто-то живой, мы же все слышали голос... — и, поразмыслив, я добавил:

— ... и шаги, я слышал шаги!

Полицейский посмотрел на меня и сказал:

— Надо проверить другие комнаты.

Но сил и желания заходить в другую комнату у меня не было, так что я стоял и ждал в подъезде вместе со взломщиком. Через минуту второй полицейский вышел из квартиры, неся в руках какой-то сверток. Я встал и, увидев живого ребенка, обомлел.

— Малыш цел, только голоден, — сказал полицейский, покачивая ребенка на руках.

Я стоял в абсолютном шоке. Всю остальную часть дня я как будто находился в тумане. Помню только, что приезжали люди, много людей в форме, следователи просто облепили подъезд и опрашивали соседей. Приехали репортёры в поисках сенсации, "скорая" забрала малыша... Я так и сидел на одном месте, и меня никто не трогал. Я всё думал, мне не давала покоя мысль: "Кто там так шумел, если все, кроме беспомощного ребенка, были мертвы уже как минимум двое суток? И кто был в моей квартире?". Я сидел и ничего не понимал. Потом ко мне подошел один из полицейских, тот, который постарше, и отвел меня в сторону:

— Не говори никому про голос из-за двери, — серьезно сказал он.

— Почему? — спросил я, в принципе, не удивляясь такой просьбе.

— К материалам дела это не припишут, а вот в здравии ума засомневаются. Сам понимаешь, парень — никто нам не поверит. Я и сам сомневаюсь, что что-то слышал, — он тяжело вздохнул, и я понял, что не одному мне тяжело осознать произошедшее. Я согласился ничего не рассказывать.

Спустя месяц убийцу нашли и посадили далеко и надолго. А мне вручили благодарственное письмо за спасение человека. Благодаря мне спасли ребенка, но я часто задаю себе вопрос: "Благодаря мне ли?". Кто-то или что-то хотело, чтобы ребенок жил. Я никогда не верил в высшие силы, но после этого случая я понял, что мы всего лишь пешки в какой-то большой и непонятной игре, правила которой человеку никогда не понять.