Смеющийся джек оригинал

Рождественский сочельник в снежном Лондоне тысяча восьмисотого года. В маленьком домике на краю города жил одинокий семилетний мальчик по имени Исаак. Он был грустным ребёнком, который терпеть не мог своё имя. В то время как большинство детей проводило время с их семьями и с нетерпением ждали того, чтобы открыть подарки, уложенные с заботой рядом с украшенной Рождественской ёлкой, маленький Исаак проводил эту святейшую из всех ночей в одиночестве, в своей холодной и пыльной комнате на чердаке. Родители мальчика были очень бедными, и мать учила Исаака дома. Отец работал день и ночь в гавани Лондона, чтобы хоть как-то прокормить свою семью, хотя большая часть его заработка всегда уходила на выпивку в конце рабочей смены. Иногда он приходил домой, напившийся до неузнаваемости и выкинутый из последнего бара Лондона, после чего кричал на свою любимую жену, мать Исаака.

Время от времени крики перерастали в насилие, и отец жестоко избивал ее, после чего в пьяном бреду насиловал. И в эту ночь всё вновь повторилось. Исаак молчал, дрожа под грязными простынями, пока крики и громкие удары не прекратились. Когда бедный и напуганный Исаак в конце концов смог уснуть, он видел сон о том, каково это иметь друга, с которым можно поиграть, ведь тогда он мог бы смеяться и быть таким же счастливым, как другие дети Лондона... И к счастью для маленького Исаака, этот Рождественский Сочельник был особенный, ибо его ужасное одиночество было замечено ангелом-хранителем, который сотворил очень необычный подарок для грустного маленького мальчика из Лондона...

Как только солнце поднялось в это Рождественское утро, Исаак открыл глаза и заметил странную деревянную коробку, лежащую в ногах его кровати. Глазами, полными страха, он смотрел на цветную коробочку, забеспокоившись, кто мог оставить её здесь и как. Он не привык получать подарки, особенно игрушки. Все игрушки мальчика были найдены либо брошенными на улице, либо в водостоке. Исаак соскочил к подножию кровати и поднял коробку двумя руками. Подарок был разукрашен разноцветными красками, с лицами клоунов на стенках, вырезанными по дереву. На одной из стенок была записка, на которой легко можно было прочитать "Для Исаака." На крышке коробки был выгравирован текст.

Исаак прищурился, когда произнес слова:

— С... Смею-щий-ся Дж-Джек из к-коробки... — он сделал паузу, — Смеющийся-Джек-из-коробки?

Мальчик слышал про Джека в коробке, но никогда о Смеющемся-Джеке-из-коробки. Переполненный любопытством, он схватил металлическую ручку на боку коробочки и несколько раз повернул ее. И с каждым новым оборотом он отчетливо слышал нотки песни "Pop Goes The Weasel". Но как только песня подошла к своей кульминации, Исаак пропел последний куплет и песня закончилась. Ничего не произошло. Мальчик огорченно вздохнул:

— Она сломалась... — положив коробку обратно к краю кровати, он поплелся через свою маленькую и пыльную комнату к шкафу, где смог переодеться из грязной пижамы в его повседневную рваную одежку.

Вдруг Исаак услышал оглушительный грохот позади себя. Он быстро развернулся, чтобы стать свидетелем того, что деревянная коробка сильно тряслась, дергаясь туда-сюда. Тут крышка коробки неожиданно слетела, и изнутри подарка вырвались клубы разноцветного дыма и конфетти. Исаак широко распахнул глаза, не веря в то, что сейчас видит. И как только дым рассеялся, посередине комнаты стоял высокий и худощавый клоун, с яркими рыжими волосами, конусом в разноцветную полосочку вместо носа и радужным перьевым воротником на плечах, украшавшим цветной клоунский костюм.

Разноцветный парень раскинул руки и торжественно объявил: "Все, все, все! От мала до велика! Приходите посмотреть на самого лучшего клоуна из ныне существующих! Единственный и неповторимый, СМЕЮЩИЙСЯ-ДЖЕК-ИЗ-КОРОБКИ!"

В глазах мальчика мелькнул огонёк восторга...

— К-Кто ты?

Цветной юноша отошел от кровати и, усмехнувшись, произнес:

— Рад, что ты спросил! Я Смеющийся Джек, твой новый друг НА ВСЮ ЖИЗНЬ! Я волшебный, никогда не устаю от игр, я профессионал в игре на аккордеоне, а ещё я адаптируюсь и развиваюсь точно так же, как и ты... Другими словами, всё, что любишь ты, люблю и я!

— М-мы... Друзья? — заикаясь, произнес малыш, продолжая смотреть на таинственного клоуна. Джек глянул на мальчика, слегка приподнимая бровь.

— Друзья? Мы ЛУЧШИЕ друзья! Я был создан специально для того, чтобы быть ТВОИМ не-совсем-воображаемым-другом, Исаак. Понимаешь? — челюсть малыша медленно опустилась.

— Ты знаешь мое имя?! — Джек причудливо рассмеялся.

— Конечно, я знаю твое имя... Я знаю все о тебе! Итак, теперь, когда с представлениями окончено... Как насчет того, чтобы поиграть в игру про шпионов? — Исаак расплылся в счастливой улыбке от уха до уха.

— Ты... Серьезно? Мы можем играть в игры?! Да я с удовольствием! Я... Ой... Я, — он сделал паузу. — я не могу... Мне нужно пойти вниз к маме, чтобы сделать уроки... — улыбка исчезла, возвращая на личико Исаака грусть и разочарование. Джек положил руку на плечо мальчика и, одарив его теплой улыбкой, произнес:

— Все в порядке! Я буду ждать тебя прямо здесь до твоего прихода... — улыбка малыша вновь засияла, когда он поднял взгляд на своего нового друга. Тут он услышал пронзительный голос матери, зовущий его вниз.

— Все, я должен идти... Увидимся, когда я закончу, хорошо, Джек? — клоун усмехнулся.

— Безусловно, малыш! — Исаак пошел к дверям. Джек подмигнул ему, когда тот обернулся. — Ты должен чаще улыбаться. Тебе идет, — мальчик счастливо улыбнулся и вышел за дверь.

***

Весь день Исаак рассказывал своей маме о потрясающем цветном клоуне, который появился из цветной коробочки, что появилась у подножия его кровати. Его мать, несмотря на все старания мальчика убедить ее, не поверила ни единому слову. В конце концов, он убедил ее сходить с ним в его комнату, чтобы она могла созерцать Смеющегося Джека своими глазами. Они прошли вверх по ступеням и Исаак распахнул дверь.

— Видишь мам! Он прямо зде... — Исаак осекся, как только увидел пустую комнату, в которой не было ни танцующего клоуна, ни таинственной деревянной коробки. Его мать была очень недовольна. Одарив сына таким взглядом, от которого у него заболел живот и задрожали коленки, она вздернула голову. — Но... Но мамочка... Он был... - ШЛЕП! Мать Исаака отвесила сыну стремительную жесткую пощечину. Его глаза быстро наполнились слезами, а губы искривились, как только он почувствовал, что сейчас сломается.

— ТЫ ТУПОЙ ИЗОЛИРОВАННЫЙ ОТ ОБЩЕСТВА ОТПРЫСК! Да как ты только посмел лгать мне о каких-то детских глупостях?! Кто захочет быть другом такому бесполезному червяку, как ты?! Ты будешь заперт в своей комнате до вечера, а также не получишь обеда... Ну что? Что теперь ты скажешь мне, неблагодарный щенок? — Исаак еле-еле проглотил комок в глотке, чтобы пробормотать в ответ лишь "Спасибо, мамочка..." Мама бросила на него испепеляющий взгляд перед тем, как выйти из отвратной комнаты.

Исаак опустился на край своей кровати, чувствуя, как лицо словно начинает гореть. Струйки слез побежали вниз по его худощавым щекам, как только он дал им волю. Мальчик заплакал.

— Хэй, что случилось, друг? — позвал голос со стороны. Исаак повернул голову туда, где неожиданно появился Смеющийся Джек. Парень сел рядом с малышом.

— Г-где ты был? — прошептал Исаак. Джек потрепал мальчика по волосам и мягко произнес:

— Я прятался. Я не могу позволить твоим родителям увидеть меня. Иначе они не позволят нам с тобой играть вообще... — Исаак утер лицо от слез. Джек улыбнулся. — Послушай, малыш... Я сожалею о том, что прятался, но я делал это ради тебя! Ибо сегодня мы можем с тобой играть и веселиться!

Исаак посмотрел на своего яркого приятеля и молча кивнул, улыбаясь уголками рта. Этой ночью Смеющийся Джек и Исаак играли в огромное количество веселых игр. По мановению руки Джека все солдатики Исаака оживали и маршировали по комнате. Мальчик был потрясен, как только увидел, что его игрушки двигаются по полу сами по себе. И как тут не удивиться... Потом друзья рассказывали друг другу страшные истории. Исаак спрашивал, не хотел ли Джек быть привидением, но тот лишь отвечал, что хотел бы больше быть каким-нибудь космическим объектом. В конце ночи Джек залез в свой карман и вынул оттуда большую горсть конфет. Мальчик был в восторге, когда положил цветную сладость себе в рот, ведь это была его первая конфетка. Такая сладкая... Исаак веселился от души и смеялся так, что всё казалось ему по плечу. До того момента, пока не произошло нечто ужасное через три месяца...

***

Это был теплый солнечный денек, что было большой редкостью в Лондоне. С помощью своего не-совсем-воображаемого-друга Исаак смог закончить свое задание пораньше и был отпущен на улицу, чтобы немного поиграть. Вещи становились проще, парочка веселилась в саду за домом, играя в пиратов. Вдруг Исаак заметил соседскую кошку, которая прокралась на их территорию.

— О да! У НАС ШПИОН НА ПРАВОМ БОРТУ! — воскликнул Исаак, увлекаемый фантазией и воображением.

— Йо-хо-хо! Я поймаю его, Капитан Исаак! — протянул первый помощник Джек своим потрясающим пиратским говором. Рука клоуна вытянулась через весь сад и схватила ничего не подозревающее животное, которое тут же начало оживленно вырываться.

— НЕ УПУСТИ ЕГО, ДЖЕКИ, ИНАЧЕ ПРОГУЛЯЕШЬСЯ ПО ДОСКЕ! — враждебно проверещал мальчик.

Хватка Джека продолжала усиливаться, его руки выросли и стали похожи на огромные толстые змеи, что обвивались вокруг хитрого кота, который так цеплялся за жизнь. Он сжимал животное, выдавливая воздух из легких. И в какой-то момент глаза домашнего питомца просто начали вываливаться из орбит, после чего был слышен громкий хлопок... Джек мгновенно освободил существо из мертвой хватки и безжизненное пушистое тельце глухо ударилось о землю. Стояла непроницаемая тишина, когда эти двое рассматривали искаженный и скрученный труп кошки. И тишину нарушил вызывающе громкий смех... Смех Исаака.

— АХА-ХА-ХА, вау! Я догадывался, что у кошек НЕТ девяти жизней! Аха-ха! — мальчик утер слезы с глаз, проступившие от смеха. Джек тоже тихо хихикал.

— Хах, да... Точно. Но не будут ли у тебя проблемы, если твоя мама обнаружит мертвую соседскую кошку в своем саду, м-м-м? — Исаак резко перестал смеяться.

— О нет... Ты прав. Эм... Я только... Может, я просто брошу ее обратно на соседский участок?! — Исаак в панике схватил лопату, что лежала рядом и приподнял ею изуродованный труп животного, перекидывая его через забор соседского сада. После чего парочка быстро вернулась домой, на чердак, в комнату мальчика.

Прошло около часа, прежде чем это случилось. Вопль матери с первого этажа чуть не порвал Исааку барабанные перепонки в ушах. Ни Джек, ни мальчик и слова сказать не успели. Исаак быстро прокрался вниз, чтобы встретиться с ужасной волей судьбы лицом к лицу... Джек слышал очень много криков снизу, но не мог понять, о чем идет речь. И через тридцать минут Исаак вернулся в комнату, весь в слезах.

— Ну как? — встревоженно протянул Джек. Исаак лишь уставился в пол, после чего произнес:

— Я... Я пытался сказать ей, что это ты убил кошку. Но она не поверила мне. Сказала, что ты не настоящий... — клоун нахмурился, понимая, что это была полностью его ошибка. Исаак утер рукавом слезы. — Меня посылают в школу-интернат. Я уезжаю вечером... и ты не можешь поехать со мной... — лицо Смеющегося Джека исказил шок и страх.

— Что?! Я... Я не могу поехать? Куда же я пойду? — Исаак ничего не сказал. Лишь указал на красивую цветную коробку, откуда когда-то появился его друг. — Вернуться туда? Но я не смогу выйти, пока... — Джек осекся. Исаак посмотрел на своего единственного друга глазами, полными слез.

— Джек... Я обещаю, что вернусь за тобой, как только смогу! Я обещаю... — Джек посмотрел сначала на коробку, а затем вновь на мальчика.

— А я буду ждать тебя здесь, малыш... — клоун улыбнулся. Тут по его щеке покатилась одна единственная слеза. Он подошел к своей коробке и исчез внутри неё с внезапно появившимся дымом, теперь не в состоянии появится вновь, пока ее опять не откроют...

***

Этим же вечером Исаак был отправлен в школу-интернат. Первое время Смеющийся Джек чувствовал себя очень одиноко. Даже будучи запертым в своей коробке, Джек мог видеть, что происходит вокруг, и с каждым днем ожидания своего друга, комната становилась все старее и пыльнее. Единственной целью Смеющегося Джека было существование Исаака, как единственного друга на всю жизнь, и теперь он ждет, день за днем, месяц за месяцем, чтобы воссоединиться с его особенным другом. Родители Исаака всё так же жили в этом доме, но никогда не приходили в комнату на чердаке. Единственное, чем они однажды напомнили о своем присутствии, была громкая драка. И все так же жизнь Джека была сплошным одиночеством, уединением и разочарованием. Года шли, и однажды цвета на одежде Джека начали блекнуть, становиться черно-белыми. Черной и белой пустотой... Запертый в ловушке... Долго и безнадежно.

Прошло тринадцать лет. В одну из ночей отец Исаака вернулся домой подвыпивший и вновь начал ссориться со своей женой, впрочем, как обычно. Все вновь привело к физическому насилию, однако в этот раз женщина не выдержала. Отец семейства избивал свою жену до состояния кровавого месива, и на следующий день был приговорен к смерти через повешение. Теперь со смертью обоих родителей двадцатилетний Исаак унаследовал пыльный старый дом, в котором он провел большую часть своего детства. Смеющийся Джек был очень обрадован, когда наконец услышал шаги своего старого друга, поднимающегося вверх по ступеням, на чердак. Впервые за последние тринадцать лет. Но это была не такая встреча, которую Джек ожидал...

Исаак выглядел... Иначе. Он не только стал старше. Но теперь появился странный и мрачный взгляд на лице. Больше не было того любопытного и подававшего надежды мальчика, которого Джек встретил много лет назад. Джек нетерпеливо ждал, пока Исаак выпустит его из этой клетки, ибо прошло очень много лет. Но коробка оставалась нетронутой и незамеченной на полке в углу комнаты рядом с другими ненужными побрякушками. Исаак полностью забыл о своем старом друге, решив, что это было лишь плодом детского воображения. Удивительно, но это не пробудило в Джеке ровным счетом ничего. Он ничего не чувствовал. Он был пуст. Тринадцать лет ожидания и разочарования оставили монохромного клоуна, как и пустота и жалость к самому себе. Джек оставался в своей коробке, бесцветный и без эмоций.


На следующий день Исаак ушел на работу. Он стал обойщиком, ремонтируя мебель для богатых людей Лондона. Джек ждал в плену. Несколькими часами позже подвыпивший мужчина вернулся домой и поплелся по ступеням наверх, в свою комнату. Но в этот раз с ним был друг. А точнее, подруга. Девушка, с которой Исаак познакомился в местном баре этим же вечером. Она была красива, с гладкими блондинистыми волосами, голубыми глазами, цвета сапфира и улыбкой, которая могла расплавить даже самое твердое сердце. Внимание Смеющегося Джека было приковано к гостье Исаака. "Кто это? Новый друг? Зачем Исааку новые друзья? Я думал... Думал, что я его единственный друг" - размышлял Джек про себя, делая соответствующие выводы. Исаак и его леди присели на кровать и начали болтать о жизни в Лондоне. Тут молодой человек пошутил, и они оба засмеялись.

Смеющийся Джек зашипел от зависти из-за нового друга Исаака. Вдруг парень и его девушка посмотрели друг другу в глаза и наклонились для поцелуя, соприкоснувшись губами со страстным движением языков... Джек был очень озадачен таким странным проявлением любви, потому что он никогда еще не видел настоящего поцелуя. Когда поцелуи стали настойчивей, Исаак переложил свою руку на бедро девушки, почти под подол платья, однако гостья лишь скинула эту руку. Но юноша был настойчив, и в этот раз он скользнул ладонью чуть ниже под юбку, проводя по шелковистому нижнему белью. Женщина была явно недовольна таким двусмысленным поведением Исаака и оттолкнула его, после чего получила громкую пощечину... Глаза мужчины потемнели, когда он в ярости глянул на девушку. Его пьяная страсть превратилась в бушующую ярость. Сердце девушки забилось в два раза быстрее, когда она увидела искаженное злобой лицо Исаака...

— ТУПАЯ ШЛЮХА! — заорал мужчина и ударил кулаком по лицу девушки. Глаза Смеющегося Джека расширились от удивления, когда он увидел длинные струйки красной жидкости, льющиеся из носа гостьи... "Что это за игра?" думал он. Его глаза еще не видели насилия. Исаак схватил одной рукой девушку за запястья, а другой с силой разорвал ее платье и трусики.

Перепуганная девочка попыталась хоть как-то бороться, но Исаак был сильнее ее. Он грубо ласкал ее грудь, после чего жестко схватил ее за белокурые волосы и дернул к своему лицу, проникая языком в рот несчастной. Джек смотрел на это все с огромнейшим любопытством. Смотрел, как его старый друг отпустил своего нового "приятеля" и схватился за горло, переполненное кровью девочки. Гостья скатилась и упала с кровати, стараясь как можно скорее добраться до выхода. Исаак быстро рванулся вперед и смог поймать свою "игрушку" за подол оборванного платья.

Вернувшись обратно, он схватил подсвечник со своей ночной тумбочки и со всей силы ударил им по голове молодой женщины, которая тут же лопнула, как спелый арбуз. Брызги крови разлетелись по всей комнате, тело девушки билось в конвульсиях несколько секунд, после чего замерло. Кровь была везде, некоторые капли попали даже на коробку Джека, который наслаждался шоу со всем восторгом... Впервые за долгие тринадцать лет, клоун расплылся в улыбке, и вдруг с его губ сорвался сначала один смешок, потом второй, третий, пока Джек не рассмеялся во весь голос внутри запечатанной коробки.

"Какая потрясающая игра!" - думал Джек, глядя на неподвижное тело девушки, чьи длинные золотистые волосы были окрашены кровью.

Как только Исаак начал приходить в себя, он понял, что должен избавиться от тела. Он поднял безжизненный труп девушки и бросил на кровать, после чего покинул комнату, закрывая дверь на ключ перед тем, как уйти из дома. Вернулся он днем позже, притащив с собой металлический мусорный бак и мешок от инструментов для обивки. Он очистил все, включая пол, а затем перетащил окровавленный труп на середину комнаты. Это не только было место работы Исаака, но и место, которое давало Джеку отличную возможность наблюдать весь спектакль от начала и до конца. Клоун наблюдал за тем, как его друг играет в новую игру с грязным трупом... Наблюдал с диким оскалом. И как только Исаак покончил с этим, он начал работу.

Первым делом обойщик вывернул содержимое своей рабочей сумки на рабочий стол позади себя. Большой выбор ножей, молотков, плоскогубцев и других инструментов теперь лежал перед ним. Первым стал изогнутый обивочный нож, который Исаак использовал для снятия кожи. Эту кожу он положил на полку, чтобы потом растянуть и сделать обивкой... Как только он убрал покровы человеческого тела, Исаак взял в руки ручную пилу, дабы отрубить руки, ноги и голову, нарушая покой нескольких уже образовавшихся скоплений личинок глистов. Наполнив мусорный бак дезинфицирющим средством и некоторыми другими химикатами, он погрузил туда отрубленные конечности, пока они не лишились мяса. Позже юноша выловил из этого кровавого месива несколько костей и положил их на свой рабочий стол. Как только ночь поглотила Лондон, убийца выволок бак на улицу и слил все останки в сливы, которые уходили в гавань.

Последующие три недели Джек с восторгом наблюдал за тем, как вдохновленный Исаак мастерил из когда-то искаженного трупа гротескное мерзостное кресло. Бедренная кость стала задними ножками кресла, в то время как голень и ступни превращены в передние ножки. Деревянная рамка стала основой для спинки, однако середина была украшена позвоночником. Кости рук использовались как подлокотники, закрепленные с помощью ребер.

И вот кожа была пришита на сиденье и спинку стула, а золотые волосы, заплетенные в косу, обрамляли края. На вершине всего этого творения был закреплен череп той девушки, что когда-то имела эти самые волосы, голубые глаза и улыбку, что плавила сердца... Исаак был очень доволен своей работой, а Смеющийся Джек восхищался сообразительностью и креативностью своего бывшего друга. После этого дня Иссак даже не думал прикасаться к алкоголю, ибо теперь у него была совсем другая жажда.

***

Шли недели, и Исаак внес несколько улучшений в свою маленькую мастерскую ужасов. Он снял с кровати матрас и положил вместо него стопку деревянных досок, после чего сделал несколько креплений для рук и ног по бокам кровати. Это означало, что он теперь может приглашать и развлекать своих гостей на более долгое время, не волнуясь, что они могут нагрубить ему своим скорым уходом и попытками сбежать. Молодому человеку требовалась последняя вещица, дабы он мог продолжить свою работу... И мастерил он ее около недели, высекая из дерева вручную.

После того, как он покрасил ее белой краской, все было готово. Это была деревянная маска в венецианском стиле, которую вполне можно было надеть на маскарад. Густые брови и длинный крючковатый нос позволяли владельцу маски внушать своим жертвам страх, который пронизывал их до самых костей. Со своим новым лицом и комнатой, превращенной в камеру для убийств, Исаак Ли Гроссман был готов приглашать нового гостя к себе...

Этой же ночью Смеющийся Джек увидел, как Исаак Гроссман поднялся по лестнице, таща с собой большой наплечный мешок, в котором извивался его новый "друг". Мужчина вывалил содержимое мешка на свою кровать для пыток. На доски шлепнулся связанный и очень напуганный мальчик с кляпом во рту, лет пяти или шести, не больше. Исаак быстро схватил руки и ноги ребенка, привязывая их к стальным оковам кровати. Из глаз несчастного непрерывно лились слезы, стекая по маленькому и беспомощному лицу. Тут убийца достал свои инструменты. Вернувшись к мальчику, он держал в руках большие плоскогубцы и, не тратя времени, ввел нижнюю часть инструмента под указательный ноготь правой руки малыша и плотно сжал его. Глаза ребенка округлились, и он начал оглушительно вопить сквозь кляп, умоляя, чтоб Исаак отпустил его. Тот лишь усмехнулся, рывком выдирая первый ноготь...

Мальчик заорал сквозь кляп, дергаясь в агонии на деревянных досках. Из пальца потоками хлестала кровь. Исаак же последовал к среднему пальцу, повторяя то же самое действие и с ним... Однако в этот раз ноготь не сошел полностью, а сломался на половине. Ребенок вопил от боли, ибо его пальцы просто фонтанировали кровью. Сжав остатки ногтя, Исаак вновь рванул, и в этот раз с ногтем сошла и кожа. Даже Исаака отдернуло от этих действий, в отличие от Джека, который наблюдал за ним и злобно хихикал, сидя в своей пыльной коробке...

Исаак вернулся к своему столу и заменил плоскогубцы огромным молотком. Подойдя к подножью кровати, он сжал свой инструмент в одной руке, глядя на левую ногу мальчишки. Высоко подняв молоток над головой, он с удовольствием наблюдал за оглушительными мольбами "гостя" пощадить его, кое-как слышимые через грязный кляп. Мужчина замахнулся и со всей силы грохнул кувалдой по колену ребенка, рассекая и ломая кость с громким хрустом. Мальчик задергался в конвульсиях, надрывая горло в криках.

Пока мальчик боролся с адской болью, Исаак оставил молоток у подножия кровати и, вернувшись к своему верстаку, вооружился длинным острым ножом. Не долго думая, он начал вырезать на трепещущей груди малыша слова "Бесполезный червь". Когда он закончил, ребенок был почти без сознания. Опустившись на колени, Исаак наклонился к уху своей жертвы и тихо прошептал:

— Вот что происходит с гнилыми детьми, которые корчат рожи другим людям...

Глаза мальчика наполнились слезами в последний раз, и тут Исаак начал остервенело срезать кожу с его личика, но, к удивлению убийцы, ребенок все еще цеплялся за жизнь... Изувеченный малыш просто смотрел на своего палача огромными круглыми глазами, и взгляд его наполнил сердце Исаака еще большей яростью и ненавистью.

— ДАЖЕ БЕЗ ЛИЦА ТЫ ВСЕ ЕЩЕ УРОДЛИВЫЙ МЕЛКИЙ ГАДЕНЫШ! — возопил он, хватая молоток. Не помня себя, он со всей дури начал молотить инструментом по черепу несчастного, превращая это всё в кровавое месиво. Он замахивался снова и снова, пока вместо лица не осталось ничего, кроме как пюре из крови и мозгов. А из другого конца комнаты Смеющийся Джек радостно наблюдал за великим финалом, который превзошел все его ожидания.

Следующей гостьей Исаака стала старая слепая женщина, которую он пригласил на чай. Ей понадобилось около пяти минут, чтобы осознать, что она сидит на стуле из человеческих останков и ещё шесть минут, чтобы найти лестницу и с криками попытаться сбежать. Мужчина решил покончить с этой злобной шуткой с помощью ледоруба, прорубившего ее глазницы.

После этого случая он привел домой маленькую девочку, которую потом насильно кормил битым стеклом, после чего использовал ее живот как грушу... Шли недели, и все больше и больше жертв встречали свой конец на адском чердаке Исаака Гроссмана. Его душа становилась все чернее и беспощаднее, и характер Смеющегося Джека следовал его примеру, ибо он менялся так же, как и его хозяин. И так бы он и сгнил в своей коробке, если бы одной холодной декабрьской ночью не случилось нечто...

***

Старые гвозди, что держали полку с разными безделушками, в конце концов отжили свой век и сорвались со стены. Услышав внизу громкий грохот с чердака, Исаак решил подняться наверх и всё проверить. Он прошелся по крови, впитавшейся в деревянные доски пола, и склонился над упавшей полкой. Когда Исаак отбросил все старые безделушки, что сломались при падении, он наткнулся на Джека-в-коробке из его детства... Мужчина едва узнал старую потрепанную коробочку, поднимая ее с пола и снимая шмотки пыли. И, впав в ностальгические воспоминания, он взял ржавую ручку коробочки и, услышав резкий скрип, начал вертеть.

"Pop goes The Weasel" звучала уже не так приветливо из изношенной старой коробки, и когда песня дошла до последнего припева, Исаак тихо пропел финальную строку. Крышка коробки вдруг распахнулась, но внутри было пусто. Ничего не произошло. Исаак этого и ожидал. Бросив коробку к другим сломанным безделушкам, он начал уборку. Закончив, он направился к дверям, чтобы пойти вниз. Но она оказалась заперта. Исаак дернул ручку сильнее, но дверь не поддалась. И именно тогда он услышал жуткий, хрипящий голос прямо за своей спиной...

— Ис-с-са-а-а-ак...

Холодок пробежал по спине Исаака, а волосы на голове встали дыбом, пока он оборачивался... В другом конце комнаты стоял кошмарный Смеющийся Джек. Он был полностью черно-белый, ужасные черные волосы стали длинными локонами, свисавшими до самых плеч, острые как у акулы зубы украшали кривую усмешку, а руки висели как у тряпичной куклы, царапая гротескными длинными пальцами пол. И тут клоун заговорил свои адским голосом, который пробирал до самых костей страхом...

— Как же приятно вновь быть свободным... Ты скучал по мне, Исаак? — мужчина был парализован от страха.

— Н-но я думал, что ты был ненастоящим! ВООБРАЖАЕМЫМ! — заикаясь, пролепетал Исаак. Джек ответил гулким ужасающим хохотом.

— Аха-ха-ха, о не-е-ет... Я вполне реален, малыш. И на самом деле я ждал так долго этого самого дня, чтобы, наконец, вернуться... Когда я смогу поиграть с моим самым лучшим другом всей жизни... В самый! Последний! Раз!

Исаак не успел ответить. Длинные руки клоуна вытянулись через всю комнату и крепко вцепились в ноги мужчины. Полосатый монстр начал притягивать царапающего пол ногтями Исаака всё ближе, волоча к его собственной кровати для пыток. Не обращая внимания на его сопротивление, Джек схватил четыре длинных железных гвоздя с верстака и, бросив своего бывшего друга на доски, мгновенно распял его, пробивая гвозди сквозь руки и ноги своей жертвы. Исаак завопил от боли, плюясь ругательствами:

— ДА ПОШЕЛ ТЫ, СВОЛОЧЬ! ЧЕРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ, УРОД С КЛОУНСКИМ НОСОМ! — Смеющийся Джек лишь усмехнулся, с силой схватив Исаака за голову и приближая его лицо к себе.

— Если не можешь сказать ничего хорошего, то лучше не говори вовсе! — проникнув длинными кривыми пальцами в рот своего друга, клоун сжал его язык и вытянул настолько, насколько было возможно. В секунды Джек взял острый нож и начал медленно срезать слои мяса с языка... Крик был слышен даже на улице. Когда он закончил, рот мужчины начал наполняться кровью. Монстр помог ему, беря со стола длинную металлическую трубу и проталкивая ее в горло Гроссмана, дабы обеспечить ему временное дыхание. В этот момент Исаак испытывал такую боль, что уже просто не мог кричать. Он просто закрыл глаза, чтобы не видеть все эти тошнотворные ужасы, которые монстр вытворяет с его телом.

— Да ладно тебе, если ты не будешь смотреть, какой же смысл всего веселья? — игриво прохрипел Джек, но Исаак продолжал держать глаза закрытыми. Смеющийся Джек вздохнул. — Ну как хочешь...

Тут он насильно открыл одно веко Исаака. Потянувшись к верстаку своей длинной рукой, клоун взял с него несколько крупных заостренных рыболовных крючков. Недолго думая, он проткнул острым концом верхнее веко Исаака, вводя его до самой брови. Затем он взял второй крючок и повторил то же действие с нижним веком, закрепляя конец в щеке дергающегося Гроссмана. Вскоре оба глаза были широко открыты, дабы не упустить ни одной секунды действа. Взяв тот самый нож, Джек с упоением срезал длинные куски плоти со рта Исаака, обнажая его зубы и десны... Губ больше не было.

— Хм-м-м... Похоже, что кто-то не пользуется регулярно зубной нитью! — хихикнул себе под нос монстр, протягивая руку за молотком. Исаак пытался молить о пощаде, однако из горла доносились лишь клокочущие стоны. С кривой улыбкой Джек замахнулся над головой мужчины и с силой грохнул по его челюсти, слыша оглушающий хруст от разбитых зубов. Отбросив молоток, Джек начал истерично хохотать, разрывая рубашку воющего Исаака. Снова вооружившись ножом, Джек с силой вспорол живот своей жертвы, упиваясь хриплым воем своего старого друга. Тут он ввел свои крючковатые пальцы прямо под кожу на груди, убирая ее и подготавливая к самому настоящему живому вскрытию...

Первым делом Джек начал вытаскивать кишки Исаака, словно волшебник вытягивая из кармана длинные цветные платочки. Затем, когда кишка закончилась, он с ужасным оскалом притянул конец к своим губам и начал надувать ее, словно шарик. Покончив с этим, он скрутил ее в форму пуделя и с громким хохотом воскликнул:

— А я еще и жирафиков могу! — Исаак еле-еле цеплялся за жизнь, ещё пока будучи в сознании. Клоун поставил жуткий шар-животное рядом с его головой. Для следующего своего трюка клоун вытащил из брюха полу-мертвеца почку, но тут же откинул орган в сторону.

— Нет, почки точно не моё... — тут он заметил, что его игрушка начинает уходить. — Начал уже уставать, дорогуша? Мы же почти закончили! — со смехом воскликнул клоун, вынимая из кармана длинный шприц с адреналином и острой иглой. — Это поможет тебе воспрянуть духом! — крикнул он, втыкая в глаз мужчины это страшное орудие и вводя жидкость в правую глазницу. Пошевелив иглой слегка в сторону, Джек с упоением пронаблюдал за тем, как его старый друг дернулся, возвращаясь к жизни, чувствуя адскую боль от острой иглы, царапающей заднюю стенку его глазницы. С зловещей усмешкой клоун резко выдернул инструмент, вытянув и сам глаз. Он лопнул. Теперь он висел из черепа на одной лишь глазной нитке, стекая по искореженным щекам. Джек ухмыльнулся.

— Ну, теперь когда я вновь завладел твоим вниманием... — монстр оттянул часть плоти из желудка полуживого Исаака и наклонился над этим кровавым месивом, широко раскрывая рот. Через несколько секунд из его глотки вырвался целый поток грязных тараканов, сыплясь на грудь и открытую брюшную полость. Каждое насекомое мгновенно расползалось по телу Исаака, проникая во все дырки, не обращая внимание на густую кровь и ошметки кожи. И когда все было переполнено, остальные тараканы направились вверх по глотке Исаака, забивая путь к воздуху...

Исаак уже был в паре миллиметров от смерти, как Джек встал рядом с ним на колени и наклонился к уху.

— Это было потрясающе, малыш, но, похоже, наша игра уже окончена. Не нужно слез, потому что я собираюсь предлагать свою дружбу всем одиноким детям в мире! И это ли не прекрасно?! — с этим криком он пробил грудную клетку Исаака мощным кулаком и вырвал его еще бьющееся сердце.

Когда последний грамм жизни вытек из Исаака, вся жизнь промелькнула у него перед глазами: он увидел свою мать, своего отца, школу-интернат, жертв, а последняя мысль в его мозгу была о том самом Рождестве и об утре, когда он нашел рядом со своей кроватью красивую деревянную коробку ручной работы, в которой сидел его первый и самый лучший друг...

***

Ходили слухи о том, что когда полиция нашла искореженный труп Исаака Гроссмана, уже изъеденный личинками, спустя неделю после Сочельника, его лицо было изуродовано в клочья. Но он выглядел почти... Счастливым.

Конец. Или...?