Масса

В четвертый раз за день с улицы послышался гул вертолетных лопастей. Аян выглянул в пыльное окно. Сквозь низко плывущие чугунные облака кое-где проглядывало пыльно-розовое закатное небо. Порывы ветра, проникая через рассохшуюся оконную раму, перебирали пожелтевшие страницы учетной книги, будто в попытках скрыть недостачу. Сгущавшиеся тучи и усиливающиеся порывы ветра предвещали трудную дорогу домой сквозь разыгравшуюся стихию. В такую погоду вертолет с трудом сопротивлялся норовившему опрокинуть его воздушному шквалу, скрежеща металлическими костями шпангоутов. Оттого странно было слышать характерный звук в четвертый раз за день – вероятно, случилось нечто важное, раз местное командование ВВС сочло приемлемым рисковать машинами и людьми.
Выключающийся компьютер-старичок в последний раз взвыл пыльным кулером, моргнул синим огоньком с лицевой стороны системного блока и затих. Аян сложил документы в шкаф без одной дверцы, закрыл шаркнувшую о линолеум дверь и вышел из кабинета. В коридоре громоздились снятые из актового зала тройки кресел, обитых облезшим кое-где красным дермантином. Скрипнув решетчатой дверью, закрывающий проход к лестнице, Аян зашагал к выходу.
На площадке у здания Аян достал из рюкзака пластиковый пузырек с дозатором. Выдавив на руки густую жидкость с отчетливым запахом спирта, он принялся тщательно тереть ладони друг о друга. После работы Аян всегда обрабатывал руки в попытках отделаться от ощущения контакта с умершим и разлагающимся телом некогда могущественного гиганта.
Над выходом нависал массивным угловатый эркер с большими панорамными окнами, некогда позволяющее людям в помещении наслаждаться видами окружающих суровых гор с лежащими на них тучами. Сейчас окна, кое-где разбитые, покрытые толстым слоем пыли и непонятно откуда взявшейся желтоватой грязью, являли взглядам немногих заходящих пустые внутренние помещения, заменяющие отсутствующие стекла фанерные щиты и большой выцветший портрет одного из идеологов революции. Аян почувствовал острое головокружение и отвел взгляд от окон второго этажа. Снова его преследовало ощущение чужого взгляда, пустого и не несущего в себе ни интереса, ни агрессии.
В нескольких окнах горел бледный желтый свет, пробивающийся через сгущавшийся туман. Кое-где сновали темные фигуры немногих сотрудников, поддерживающих слабую жизнь в теле огромного горно-обогатительного комбината.
Аяну следовало поторопиться – он не хотел переломать ноги в тумане на длинной петляющей дорожке, ведущей к стоянке по горному склону. Он убрал пузырек с антисептиком обратно в рюкзак, накинул капюшон поверх зеленой шапки с помпоном, и зашагал по узкой каменистой тропинке, ограниченной с двух сторон каменистыми навалами, присыпанными снегом.
****
Аян шел, внимательно глядя под ноги – то тут, то там попадались дорожки идеального льда, скрытого под тонким слоем снега. На предпоследнем повороте, однако, Аян споткнулся о выступающий округлый камень, оступился и упал, ушибив спину. Он быстро встал – в глазах неприятно потемнело, а голова снова закружилась. Чтобы удержаться на ногах, Аян согнулся, уперев руки в колени и пытаясь отдышаться. Свежевыпавший снег под ногами необычно блестел, едва заметно переливаясь радужным светом.
Наконец придя в себя, Аян поднял взгляд на дорожку и увидел в сотне метрах от себя идущую человеческую фигуру. Было странно видеть человека, целенаправленно шагающего к комбинату уже после конца рабочего дня.
Аян напряг зрение в попытках разглядеть детали приближающегося. Человек был одет нелепо и необычно легко. Голову венчала немного вытянутая темная шляпа с небольшими полями. Тонкий на вид шарф шоколадного цвета едва прикрывал яремную ямку, открывая всем ветрам толстую отечную шею синюшного цвета, без подбородка перетекающую в обрюзгшее лицо с прикрытыми солнечными очками глазами. Аян не мог понять, принадлежит ли это лицо мужчине или женщине, однако было очевидно, что человек явно давно чем-то болен. Легкое светло-кремовое двубортное пальто, едва ли способное сохранить даже толику тепла в окружающем морозе, топорщилось на непропорционально широком теле.
Человек, то ускоряясь, то замедляясь, шагал в сторону комбината подпрыгивающей походкой. В другой ситуации, подобный персонаж показался бы Аяну комичным, однако в окружающей суровости природы, не прощающей пренебрежительного к ней отношения, болезненная фигура в легкой одежде казалась чуждой и жуткой.
Аян непроизвольно напрягся, расправил плечи и пошел навстречу приближающемуся человеку. Когда они разминулись, Аян выдохнул с облегчением. Глубоко вдохнув, он почувствовал прелый запах, какой исходит от тяжело болеющих лежачих больных – какой исходил от его жены за несколько недель до ее смерти. Привычная выкручивающая боль растеклась по правой ноге, отдавая вверх вдоль позвоночника. К этому запаху примешивалась известная по больницам, но более концентрированная вонь карболовой кислоты.
Аян, проживший пятнадцать лет в продуваемом всеми ветрами двухэтажном бараке, был частым гостем врачей, то и дело обнаруживающим у него воспаление легких или гайморит. Дух карболовой кислоты до семнадцати лет был его вечным спутником. Как Аяну рассказывала знакомая медсестра – фенол перестали использовать для обработки помещений уже около десяти лет назад. Тем страннее было встретить этот давно, казалось, забытый запах в таком необычном месте.
Сзади послышался глухой звук падающего тела. Аян обернулся и увидел лишь спину странного незнакомца, скрывающегося за коварным поворотом. На снегу темнело свежее пятно примятого снега, оставленное упавшим телом. В середине следа что-то явственно поблескивало. Поколебавшись пару секунд, Аян махнул рукой и зашагал прочь, в сторону показавшейся уже стоянки.
***
Свежевыпавший снег и опускавшийся туман вынуждал немногочисленных водителей крайне осторожно перемещаться по горной дороге, ведущей к городу. Возвращение домой затянулось, и Аян начинал нервничать – голодному и уставшему, ему хотелось скорее попасть в небольшую уютную квартирку с толстыми кирпичными стенами и приличными стеклопакетами. Квартира эта, самостоятельно купленная и обустроенная, по праву была гордостью Аяна - теплая, с видом на раскинувшиеся предгорья и залив, на берегу которого расположился ржавый остов некогда величественного корабля северного морского флота – она каждый день ждала и манила Аяна, как обогретый оазис среди ледяной пустыни.
Сквозь густой туман, покрывший центральное шоссе, пробивались огни уличного освещения. Фонари, расположенные на разделительной полосе, помогали разве что не съехать с дороги, практически не разгоняя молочную муть.
Ближний свет выхватывал двадцать-тридцать метров темного асфальта перед машиной, поэтому водители тащились с черепашьей скоростью. Аян, у которого с обеда во рту и маковой росинки не было, очень торопился попасть домой. Свернув на второстепенную улицу, Аян ускорился. Навстречу, мерцая маячком, пролетела карета скорой помощи, за ней еще одна. После «скорых» улица была абсолютно пустой. Аян включил дальний свет и нажал на газ.
Горящее здание он увидел издалека. Вырывающиеся из окон и из-под кровли красные языки пламени были хорошо заметны и через туман. Полыхал верхний этаж длинного пятиэтажного здания – из вертикального окна подъезда, растянувшегося на два лестничных пролета, со звуком разлетающегося стекла вырвался огненный шар, черный дым устремился ввысь, смешиваясь с белоснежной мглой. Приближаясь, Аян услышал треск взрывающегося от температуры шифера, крики погорельцев, зевак и пожарных, раскручивающих рукава и раскладывающих лестницы.
Аян засмотрелся на происходящее, проезжая мимо, и едва успел вывернуть руль и ударить по тормозам, боковым зрением заметив фигуру, перебегающую дорогу. Машина выскочила на встречную полосу, благо улица оставалась пустой. Со стороны правой задней двери послышался глухой удар.
Аян выругался и остановился. Бросив взгляд в боковое зеркало, он увидел, как человек в светло-кремовом пальто странным подпрыгивающим бегом продолжил путь к противоположному тротуару.
***
Аян прошел по квартире и пощелкал выключателями – света не было. Подсвечивая телефоном, Аян полез в шкафчик на кухне за свечами.
При неровном свете свечного огонька, Аян поставил чайник и погрузился в ленту новостей. События прошедшего дня по отдельности не вызывали бы никакого удивления, но их концентрация в единицу времени превышала разумные пределы. Это настораживало Аяна – ему хотелось разобраться в причинах происходящего.
В Интернете писали об отключении электричества в двух районах города. Пожар, встреченный Аяном по пути, закончился взрывом газового оборудования и гибелью двоих спасателей. О погибших жильцах не сообщалось – пока разбирали завалы. Сообщалось о локальном выпадении странного рода осадков в виде блестящих крошечных кристаллов – местные метеорологи собрали образцы и ждали, пока стихнет пурга, чтобы отправить их в ближайшую лабораторию для анализа.
Взгляд Аяна зацепился за следующую новость. Пассажирский автобус сорвался в кювет и перевернулся – погибло 10 пассажиров. Само по себе событие не казалось необычным при учете ужасных погодных условий. Но чудом выживший рассказал о причине ДТП – под автобус бросился человек, водитель попытался избежать столкновения и не справился с управлением.
На прикрепленном видео с регистратора Аян увидел, как фары автобуса выхватывают из белой зернистой мглы пурги фигуру в кремовом пальто и темной шляпе, вприпрыжку перебегающую дорогу перед автобусом.
У Аяна по позвоночнику пробежали мурашки.
В группе города на глазах появлялись посты о встрече с пугающими незнакомцами. Все они были не по погоде одеты в кремовое пальто, все они носили солнцезащитные очки даже во время разыгравшейся ночной пурги. Все они хаотично перемещались по городу, зачастую подвергая опасности себя или окружающих. Ни с одним из незнакомцев не удалось наладить контакт – они будто бы игнорировали внешние раздражители.
Люди были напуганы. Многие требовали официальных данных о происходящем. Однако, администрация города и экстренные службы никаких заявлений не делали.
Аян засиделся до поздней ночи, внимательно следя за появляющимися новостями. На обходной дороге одного из незнакомцев сбила грузовая фура. Повреждения оказались настолько серьезными, что разобрать что-либо практически не представлялось возможным. По словам очевидцев, однако, одежда осталась на погибшем и будто бы деформировалась вместе с ним – как если бы они приросла к его коже.
Люди выдвигали теории о происходящем – от «атаки» неизвестных сектантов, накаченных наркотиками, до нашествия инопланетян. Несмотря на отсутствие прямой опасности, люди делились мыслями о том, какая тактика самообороны будет оптимальной, если у странных лунатиков внезапно проснется жажда крови. Приходили разрозненные сообщения о незнакомцах, заходящих в традиционно незакрывающиеся двери подъездов и плутали по лестничным площадкам, периодически слепо натыкаясь на запертые двери квартир и нагоняя тем самым жути на жильцов.
Аян проверил, закрыта ли входная дверь. Заглянул в глазок – в темноте лестничной площадки моргали огоньки электрических счетчиков. Постоял, переминаясь с ноги на ногу на холодном полу, и, вздохнув, полез за ключами. Четыре оборота ключа в скважине основного замка добавили Аяну уверенности. Конечно, закрытая подъездная дверь успокаивала бы еще больше, но в условиях сурового северного климата, когда сильнейшая метель могла начаться за считанные минуты, открытый подъезд мог предоставить заплутавшему бедняге теплое убежище от разыгравшейся стихии.
Аян вернулся в кровать. Несмотря на нарастающую нервозность, усталость и теплые объятия одеяла взяли свое – глаза закрылись, и мужчина впал в беспокойный сон в теплом гнездышке, затерянном в бушующем белом океане пурги.
***
Из крана с фырканьем вытекала слизистая бордовая жидкость с грязно-желтыми прожилками. Шлепаясь на дно раковины, жидкость формировала неохотно растекающуюся густую лужу, обдавая все вокруг мелкими быстро засыхающими брызгами. По кухне растекался запах несвежего мяса.
Аян закрыл кран и замер, вглядываясь в лужицу на дне раковины. Растекаясь по ячейкам прозрачного коврика, жидкость быстро густела, превращаясь в блестящий кроваво-гнойный студень. Аян сглотнул подкативший к горлу комок.
Кран в ванной заунывно завыл, зафыркал. Воды не было.
Открыв окно, он начал собирать снег с подоконника в светло-зеленый эмалированный таз. Не в силах ждать, когда снег растает, Аян просто забросал раковину белым месивом, хорошенько взрыхлив его совком.
После увиденного, аппетита не было. Бегущая строка на местном телеканале сообщала, что на водозаборной станции, расположенной в нескольких километрах от города выше по течению реки, произошла авария – к устранению уже приступили. Развозить воду цистернами из-за царящего на улице мороза было невозможно. Сообщалось, что в доме культуры будет открыт пункт выдачи бутилированной воды.
***
У дома культуры людей было немного. Сказывалось раннее утро. Фигуры в пальто же, наоборот, кратно увеличили свое количество и бесцельно бродили бежевыми тенями по переулкам, улицам и площадям. Аян заметил, что их походка перестала быть подпрыгивающей – многие из них подволакивали ноги, горбились и наоборот, немного отклонялись назад, с трудом удерживая тело в вертикальном положении.
Люди с опаской обходили незнакомцев стороной, предпочитая переходить на другую сторону улицы. Однако, никакой агрессии чужаки не проявляли. Уворачиваясь от фигур, Аян зашагал к дому культуры.
***
Загружая «пятилитровки» в багажник, Аян услышал у дома культуры влажный хлопок. Выглянув из-за машины, он увидел кровавое пятно у фасада здания. На стену налипли пульсирующие желто-бурые куски мяса, один из которых был увенчан вытянутой черной шляпой с узкими полями. У основания пятна лежали две ноги, судорожно дергающиеся, будто отброшенный ящерицей хвост.
Закричали люди.
К дому культуры со всех сторон начали сбредаться незнакомцы в кремовых пальто. У здания они ускорялись, нелепо отталкиваясь подгибающимися ногами, и в прыжке, напоминающем полет выбрасывающейся на берег рыбы, взрывались кровавыми облаками, разбрасывая вокруг липкие куски мяса и распространяя гнилостную вонь.
Оглядевшись, Аян с ужасом обнаружил десятки незнакомцев, выходящих на площадь с окружающих улиц. Люди в панике бросали баклажки с водой, стараясь спастись от набегающих волн чужаков. Взрывы начали происходить в толпе убегающих. Людей, оказавшихся в непосредственной близости, сбивало с ног. Попадающие на кожу несчастных капли крови с шипением впивались в плоть, моментально формируя гнойно-желтые пузыри, заполненные кровянистым содержимым. Куски мяса будто моментально прорастали в плоть, превращаясь в уродливые бурлящие наросты.
Аян запрыгнул в салон и захлопнул за собой дверь. Через лобовое стекло было видно фасад дома культуры, сплошь покрытый бурым бурлящим мясным месивом. Отдельные куски начали разрастаться, выпускать упругие пульсирующие переплетающиеся жгуты, превращаясь в сплошную раковую опухоль.
К машине Аяна бежал мужчина. Он вытянул свободную руку вперед и что-то кричал. Сбоку раздался взрыв, едва не перевернувший машину. В боковое стекло влажно шлепнуло. Аян пригнулся и инстинктивно вдавил педаль газа, оставляя ищущего спасения мужчину позади.
Улицы города были охвачены паникой. Люди пытались скрыться в автобусах, подъездах и магазинах. То тут, то там слышались звонкие хлюпающие взрывы.
Аян заметил полное отсутствие экстренных служб. На быстро развивающуюся чрезвычайную ситуацию также не реагировали ни полицейские, не военные с базирующегося неподалеку аэродрома.
Тем временем, на улицах гибли люди. На глазах у Аяна, чужак в кремовом пальто забежал в магазин, дверь которого не успели закрыть набившиеся, как сельдь в бочку, люди. Послышался взрыв, дверь разлетелась мириадами осколков вперемешку с кровавыми брызгами. О том, что произошло с несчастными внутри, Аян старался не думать.
По дороге, шатаясь, шла девушка. На животе у нее виднелся серо-бурый кусок, начавший оплетать свою жертву хаотично размахивающими жгутами гангренозно-фиолетового цвета. Девушка задумчиво рассматривала внезапно возникшего паразита, ковыряясь где-то в его чавкающих недрах обломанными ногтями. Аян вывернул руль – машина с визгом покрышек объехала одну из многих жертв обезумевших мясных кукол.
***
Кровавое цунами еще не докатилось до окраин города, где располагался дом Аяна. Он остановил машину у подъезда. Оглядевшись, он осмотрел боковое стекло со свое стороны – оно было покрыто органической массой, некогда бывшей отдельным куском. Через стекло Аян видел открывающиеся и закрывающиеся мелкие присоски, несколько воронкообразных ртов, усыпанных зубами.
Мужчина перелез на соседнее сиденье и вышел из машины через пассажирскую дверь. Дверь багажника также была покрыта кровью и слизью – снаружи в багажник Аян залезать не отважился. Проблема была в том, что около месяца назад механизм складывания задних сидений заело. Немного подумав, Аян решил, что пока сможет обойтись снегом с подоконников – водный фильтр и чайник делали перспективу употреблять талую воду более безопасной, чем лезть в багажник через непонятную, но очевидно враждебную биомассу.
Развернувшись на каблуках, Аян быстро пошагал к подъезду.
***
Трясущимися пальцами Аян нашел контакты родителей. Касания оставляли на экране маслянистые багрово-коричневые отпечатки. В трубке раздались короткие частые гудки, изредка искажаемые волнами помех. Мысленно Аян выругался, что так и не приучил родителей к смартфонам – они продолжали пользоваться простыми кнопочными мобильниками, поэтому писать в мессенджеры было бессмысленно.
На четвертый раз Аяну удалось пробиться через сонм радиоволн – он услышал протяжные гудки. Спустя полминуты гудки прекратились, послышался гулкий шум проезжающего метропоезда. Аян начал было говорить, однако пересохшее горло предательски издало сдавленный хрип – он судорожно сглотнул. Шум поезда прекратился. Динамик на секунду замолчал, а затем послышался отдаленный низкий – Аян не думал, что динамики мобильного могут генерировать настолько низкие частоты – стон или вой, издаваемый будто бы колоссальным животным.
Телефон выпал из скользких рук на линолеум, продолжая заунывно выть.
***
Несмотря на полное отсутствие мобильной связи, доступ в мировую сеть сохранялся. В Интернете появились фотографии местной водозаборной станции. Видимо, она стала первой целью для мясных кукол – фото были сделаны через несколько часов после аварии, станция практически полностью была поглощена бугристыми наростами фиолетово-багрового цвета. Кое-где опухоли имели нежно-розовый цвет, напоминавший свежий рубец. То тут, то там виднелись вялые желтые пузыри. Некоторые бугры были увенчаны твердыми неровными наростами, напоминающими градирни – некоторые из этих наростов прямо на фотографии испускали мелкодисперсные облака темного цвета.
Людей охватила паника. Чужаки, несмотря на повсеместные взрывы, множились, заполоняя улицы. Многие люди пытались найти хоть какую-то информацию о близких, которые были на работе или вне дома, когда началось бедствие.
Официальные источники молчали. Гуляли слухи, что местная администрация спешно покинула город практически в полном составе. Очевидцы рассказывали о единичных выстрелах в районе местного аэродрома.
Некоторые жители центральных районов города, где взорвались первые чужаки, сообщали о невозможности выйти из домов – подъездные двери и окна первых этажей быстро зарастали биомассой. Здесь же было опубликовано видео: несколько пьяных молодых людей поспорили, что смогут выбраться, выпрыгнув с четвертого этажа – территория вокруг дома была покрыта толстым слоем бурлящего мяса, практически закрывавшим окна первого этажа. Под рассуждения о том, что масса внизу смягчит падение подобно снегу, один смельчак свесил ноги с подоконника и спрыгнул с матными криками. С влажным хлюпом, масса поглотила мужчину, а образовавшаяся было дыра быстро заросла над его головой.
Аян отложил телефон – руки его заметно подрагивали, а пульс участился. Решив хоть немного отвлечься, он принялся сгребать в тазик снег с подоконника – следовало организовать хотя бы небольшие запасы воды.
***
Аян сидел с книгой у окна. Электричество так и не вернули, поэтому читать можно было только днем – когда солнечный свет пробивался через серо-коричневые облака и освещал страницы. Внезапно на улице раздались выстрелы. Аян вскочил, выглядывая в окно. Секунду спустя стекло разлетелось мелкими осколками, чудом его не задевшими. Упав, Аян принялся отползать в глубину комнаты.
Аккуратно привстав, он, скрытый полумраком, вгляделся в происходящее.
Из окна соседнего дома высунулся голый по пояс мужчина, размахивающий охотничьим карабином. Он кричал что-то, невнятно и дико, хаотично стрелял в окна, где, вероятно, замечал хоть малейшее движение, в мясную массу у основания дома.
Десятым выстрелом мужчина разнес собственную голову, и, забрызгав кровавыми ошметками стену дома, выпал из своего окна. Однако, до земли он не долетел – оказалось, нога его крепко привязана зеленой альпинистской веревкой к чему-то в глубине его дома. Тело с влажным звуком шмякнулось о стену несколькими метрами ниже и повисло, безвольно размахивая изрезанными руками.
***
Бедствие охватило весь город – окраины с домом Аяна не стали исключением. Четвертый день он не мог выйти из дома – вся территория вокруг напоминала кроваво-красное бурлящее озеро с то и дело выходящими пузырями темного газа.
Аян потерял связь с миром – Интернет отключился несколько дней назад. С трудом найденное на антресоли радио после небольшого ремонта – Аян мысленно поблагодарил отца, находящегося сейчас в двух тысячах километрах, за наставления по посещению радиотехнического клуба – выдавало в окружающее пространство шум помех. Среди белого шума чудился низкий бубнящий голос, говорящий на неизвестном языке. От этой монотонной литании Аян чувствовал, как некоторые мышцы в его теле начинали непроизвольно сокращаться, а внутренности – он знал, что не мог их чувствовать, - будто скручивались в узел. Однако, какая-то внутренняя сила удерживала Аяна от того, чтобы выключить радио, непрерывно вещающее свои проклятые проповеди.
Аян перестал видеть осмысленные сны. Каждый раз, погружаясь в сон, он видел себя, бредущего по залу колоссального размера. Колонны из необработанного бугристого натурального камня уходили в багровый туман, вьющийся у потолка. Постепенно, зал наполнялся безумной всеохватывающей плотью – Аян будто перемещался во внутренностях титана. Плоть пронзала Аяна безумным взглядом тысяч воспаленных пылающих глаз. Плоть наполняла сознание Аяна речами, чуждыми любому упорядоченному существу. Аян просыпался в холодном поту и слышал в ночи те же еретические речи сквозь радиопомехи. Палец, тянущийся к кнопке выключения радио, неизменно сводило судорогой.
***
Сегодня вместо снега выпали тончайшие кровяные хлопья неправильной формы, по периметру покрытые мелкими костяными зубчиками. Хлопья слипались, образуя склизкие колючие сгустки, оставляющие под собой кровавые пятна.
На горизонте Аян видел гигантское медленно извивающееся щупальце, устремляющееся к стратосфере. Его окружало темное облако, размывающее силуэт.
Прошло около трех недель с начала катастрофы. К ней никто не был готов.
***
Аян собирал с подоконника сгустки. Он отчаялся увидеть настоящий снег, а во рту окончательно пересохло пару дней назад. Может, выжатую из нового кровавого снега жидкость можно пить? Воздух вокруг был наполнен мельчайшими темными частицами, оседающими на все поверхности. После себя они оставляли небольшие темные углубления.
Неба практически не было видно, а в пространстве стоял низкий монотонный гул, дополняемым периодическими влажными шлепками, шипением вырывающегося под давлением газа и, казалось, глубокими вздохами самой земли.
Аян внезапно расслышал более высокий относительно локализованный гул со стороны большой земли. В груди маленькой искрой вспыхнула надежда – неужели наконец эвакуация. Аян представил, как у дома зависает вертолет. Люди в костюмах химической защиты сбрасывают веревочную лестницу. Взбираясь по ней, Аян думал бы только об одном – наверняка, у них есть чистая вода.
Одинокий мужчина заметался по квартире, собирая свечки и выставляя их к окну. Наконец, когда оно было достаточно заметно в окружающей кровавой мгле, Аян замер и начал вглядываться в небо в поисках сигнальных огней вертолетов.
Ярчайшая вспышка прокатилась по городу. Аян с криком упал, зажмурившись и закрывая обожжённое лицо руками. Перед глаза у него плыла белая мгла с яркими пятнами – будто он долго вглядывался в самое яркое солнце. Аян услышал низкочастотный всеобъемлющий гул, сотрясающий землю, здание и весь город. Наконец, волна раскаленного воздуха и пламени обрушилась на прокаженный город, сжигая океаны плоти и последних несчастных выживших.