Так было нужно

Блеск влажной листвы, нежный речной шёпот и радующее сердце птичье щебетание - всё исчезло, стоило мне ступить во тьму. Старый заброшенный водосток заманил в свои объятия, в ласковую затхлость, успевшую стать родной за годы моих приключений.

Я помялся немного на входе, проверил газоанализатор, оставил пометку на стене и двинулся в путь.

Свет фонаря выцеплял из мрака граффити и кривые надписи - то была так называемая «диггерская наскальная живопись». Сам я не любил марать объекты, но прекрасно понимал моих коллег, которые этим грешили. Стремление оставить после себя след абсолютно нормально для человека.

Я задержал взгляд на творчестве моих единомышленников совсем ненадолго. В спину меня подгонял загадочный авантюризм, заставлявший снова и снова залезать в самые мрачные закрома индустриального мира. Сопротивляться ему было практически невозможно.

Впереди показалась развилка. Я немного постоял, чтобы подумать, оставил на стене очередную пометку и свернул направо.

Темнота становилась всё более густой, воздух тяжелел. На полу встречалось всё меньше мусора - так далеко заходили далеко не все. Моё дыхание немного участилось, на лбу выступила холодная испарина. Я даже замедлил шаг. В такой ситуации всё равно испытываешь первобытный страх, будь ты хоть самый матёрый диггер на свете.

А в следующую секунду я и вовсе застыл как вкопанный. То, что я увидел, мне не понравилось.

В нескольких метрах от меня, там, где фонарь распылял последние частички рукотворного света, прорисовывалось нечто смутно напоминающее человеческий силуэт. Если глаза меня не обманывали, незнакомец сидел, прислонившись к стене, будто в сильном изнеможении.

Признаюсь честно, мне было слишком стрёмно, чтобы сделать ещё один шаг. Такого мне ещё не встречалось. Я наклонился так далеко, как только мог, чтобы осветить фигуру неизвестного. Это не слишком-то помогло. Так что я стал думать, что делать дальше.
Позвонить в полицию? Вернуться и позвать на помощь? Возможно. Но перед этим не помешало бы убедится в необходимости таких решительных мер.

Ощущение времени под землёй притупляется. Я не знаю, сколько простоял вот так, пытаясь себя пересилить, прежде чем подойти к незнакомцу поближе.

Зря я это сделал. Если бы в горле осталась хоть капля влаги, я бы, наверное завизжал как девчонка. Но вместо этого изо рта вырвался лишь сухой хрип, будто предсмертный.

Кто-то или что-то сожрало харю этого бедолаги. Выгрызло до затылка, будто арбузную мякоть! Ложечкой или типа того - хуй его знает.

Я медленно попятился и только тогда заметил надпись, блестящую новизной красок, - единственную в столь отдалённом уголке водостока:

«Так было нужно».

Я попятился дальше, повернулся, затем побежал. Споткнулся о какую-то ебучую проволоку и упал, сумев, наконец, вскрикнуть. Попытался подняться, но это оказалось непросто: я вывихнул ногу, или, как минимум, очень сильно ушиб. А может быть и сломал. Какая, мать вашу, разница?!

Ковыляя, я помчался дальше. Адреналин убил мою боль. Я бежал, кажется, уже целую вечность, а развилки всё не было. Я начал подозревать: что-то не так. Побежал в неправильную сторону? Быть не может! Я не переступал изуродованный труп, богом клянусь, не переступал! Так где же сраная развилка?!

Наконец, я замер. И тут же оглох от тишины. Всё это время я и не думал, какую какофонию создал в панике.

А остановился я лишь потому, что бежать дальше было некуда - я уткнулся в тупик. Ни пометки, ни поворота - ничего. Только голая бетонная плита стояла передо мной и зловеще усмехалась.

Моё дыхание снова участилось. На щеках чувствовался жар. Даже глаза намокли - такое накатило отчаяние.

Мне не оставалось ничего, кроме как прислушиваться к тоскливому подземелью. «Кап-кап-кап» - шептало оно. И больше ничего. Лучше бы так оно и оставалось. Если бы я знал, что меня ждёт, то предпочёл умереть мучительной голодной смертью под аккомпанемент немногословных катакомб.

Кровь отхлынула от лица , когда я различил едва заметную поступь на фоне капания воды. Кто-то неспешно шлёпал по воде, пытаясь подкрасться. Через несколько секунд к звуку шагов добавился хрип дыхания.

В тот же миг погас мой фонарь...

Это было уже слишком. Я забарабанил в стену, разбил кулаки в кровь, но серый бетон оставался неприступен. Я заорал так, что, кажется, порвались связки, но никто не услышал меня. Тогда я сполз к земле и свернулся калачиком. Меня сотрясала дрожь. Казалось, сердце разорвётся раньше, чем это настигнет меня.
Шаги ускорились. Неведомый хищник бежал, неумолимо приближался. Мне оставалось только ждать.

Лишь в самом конце я обратил ко мраку своё беззащитное лицо. Зачем?

Так было нужно.