Учительница моего сына задает странную домашку

Недавно из-за работы мне пришлось переехать в другой город. Мы с семьей (я, моя жена и наш девятилетний сын Дилан) покинули нашу тихую гавань и переехали в большой город, к которому нам всем пришлось привыкать. Жене пришлось искать новую работу, а сыну — покинуть старых друзей и перейти в новую школу. Я очень надеялся, что значительная прибавка к зарплате на новом месте покроет все эти проблемы.

Уже около месяца мы живем на новом месте, и кажется, уже начинаем привыкать. Жена нашла новую работу, пока ей нравится, и даже завела несколько новых друзей. Сын тоже неплохо устроился в новой школе. Он сейчас в третьем классе и в этот раз его класс больше, чем раньше — из-за того, что мы в большом городе. Но вроде бы он не сильно этим расстроен, так как он тоже успел завести парочку друзей, которые помогли ему освоиться. Его учительница, миссис Вагнер, молодая женщина лет тридцати, кажется, ему нравится. Я виделся с ней только один раз, когда в первый раз подвозил Дилана до школы, и она показалась мне достаточно приятной.

Каждый вечер Дилан приходил с новым домашним заданием на завтра. Я никогда не считал домашку чем-то нужным, но миссис Вагнер, кажется, давала достаточно простые задания, с которыми ребенок был в состоянии справиться за вечер. Однажды вечером ему надо было узнать, кем работают родители и задать им три вопроса о их профессии, а в другой раз он искал три интересных факта о своем любимом животном. Достаточно простые задания, ну или заполнить одну страничку рабочей тетради. Дилан справлялся примерно за полчаса.

Каждый вечер я спрашивал у Дилана, что ему задали на завтра и помогал, если было необходимо. И тогда я заметил, что эти задания становятся странными. Однажды, на третью неделю в новой школе, Дилан пришел домой расстроенный. Когда он зашел на кухню, я спросил, что случилось, но он ответил, что все в порядке. Тогда я решил узнать, что ему задали, но он сказал, что на завтра ему ничего не надо делать. Это было неожиданно, ведь до этого им задавали что-то каждый день, но не в тот раз. Дилан пошел в свою комнату и закрыл дверь. Обычно он не закрывался, но я подумал, что ему нужно было немного личного пространства. Я понимал, что что-то не так, но он не хотел рассказывать об этом мне.

Большую часть вечера Дилан провел в комнате, не считая ужина. Мы с женой сказали ему, что ужинать мы будем вместе. Кажется, он повеселел, потому что за столом он много болтал и шутил, как обычно. Но после ужина он снова закрылся в комнате. Мы решили его не трогать, но через час или два я отправился проверить его и сказать, что время ложиться спать. Когда я зашел в его комнату, я увидел, что он уснул прямо на тетрадке. Я подошел, чтобы разбудить его и отправить в кровать, и тогда я заметил это. Его домашнее задание на сегодня. В тетрадке было написано: “Если бы я жил без родителей, скучал ли бы я по ним?”

Сначала я очень удивился: какое-то странное задание для девятилетнего ребенка. Я не знал, как на это реагировать, но продолжил читать, чтобы посмотреть, что еще Дилан написал:

Я бы очень скучал по маме и папе. Я очень их люблю, и они много мне помогают. Мне нравится ужинать с ними. Но если бы мне пришлось, я бы смог полюбить кого-то так же сильно как их, как вы и говорили сегодня, миссис Вагнер.

Когда я дошел до последнего предложения, меня бросило в дрожь. “Если бы мне пришлось, я бы смог полюбить кого-то так же сильно как их”. Эти слова сбили меня с толку. Что же говорила миссис Вагнер моему сыну? Зачем она говорила такое? Может быть, я сглупил, решив не рассказывать пока жене об этом. Она бы сильно переживала, и у нее было бы полное право волноваться, но я не хотел ее тревожить. Поэтому я решил вместо этого поговорить на следующий день с миссис Вагнер и спросить об этом странном задании.

На следующий день я отвез Дилана в школу, как обычно. Но на этот раз я вышел из машины и отправился в кабинет вместе с ним. В классе была только миссис Вагнер, которая поприветствовала меня улыбкой:

— Здравствуйте! Как у вас дела, как Дилан справляется?

Я сказал, что с Диланом все в порядке, но есть пара проблем. Она попросила рассказать поподробнее, так что я все объяснил:

— Меня волнует задание, которое вы дали им вчера. О том, насколько они будут скучать без родителей. Это странная тема для обсуждения с третьеклассниками. К тому же Дилан написал, что “смог бы полюбить кого-то еще, если бы ему пришлось”, как вы говорили. Объясните, что это значит? — я не стал ходить вокруг да около.

— А, вы об этом, — ответила она со смешком. — Вчера я рассказывала классу о родительской любви, но говорила и о том, что рядом с ними есть и другие люди, которые будут готовы им помочь, если возникнет такая необходимость.

Такой ответ меня не устраивал, и я хотел поговорить с ней еще, но тут в класс вошла целая группа школьников. Они шли в две шеренги, и один за другим поприветствовали миссис Вагнер. Невероятно дисциплинированные дети, даже слишком дисциплинированные. Потом я заметил, что Дилан сел рядом с одним из школьников. Тот сидел неподвижно, скрестив руки и глядя вперед. Когда вошли остальные ребята, Дилан словно изменился: он выпрямился, а его глаза словно расширились. Я присмотрелся и заметил, что все школьники смотрят в одну точку: на миссис Вагнер. Что-то неправильное было во всем этом, но я понимал, что Дилану надо остаться в школе, а все это, должно быть, происходит так каждое утро.

Все еще переживая из-за домашнего задания, я ушел. Но я решил подождать другого подозрительного задания до того, как продолжать разборки с учительницей. Несмотря на это, я решил в этот день забрать Дилана из школы, так что ушел с работы пораньше. Когда я подъехал к школе, как раз зазвенел звонок, и школьники высыпали из ворот школы. Большая часть разбегалась шумно и с воплями — кроме класса миссис Вагнер. Они все вышли стройными рядами и строго вовремя. От этого мне стало не по себе: я никогда в жизни не видел таких спокойных школьников, особенно после звонка. Дилан подошел к машине и сел в нее, но он ничего не говорил и молча сидел на своем месте, глядя вперед.

Я спросил, все ли в порядке, на что он просто сказал: “да”. Мы приехали домой в молчании, и Дилан сразу отправился в свою комнату и закрылся там. Я знал, что что-то идет не так, но не понимал, в чем дело, поэтому решил оставить его в покое, пока не вернется жена и я ей все расскажу. Она пришла с работы через полтора часа, и мы наконец поговорили. С каждым словом моего рассказа она выглядела все более обеспокоенной.

— Может, мне надо поговорить с ним? Должно помочь, — предложила она, когда я объяснил ей ситуацию. Я согласился, и она отправилась к нему в комнату, пока я остался ждать их в гостиной. Спустя пятнадцать минут Дилан вышел из комнаты и подошел ко мне с тетрадкой в руках:

— Пап, можешь помочь с домашкой?

— Конечно, давай, что там у тебя? — ответил я.

Он передал тетрадь мне, и я открыл ее на теме сегодняшнего задания. Вверху страницы было написано только одно предложение:

“Найдите лучший способ вколоть родителям анестезию”.

Я едва ли дочитал строчку до конца — и тут резкая боль пронзила мою шею. Я обернулся и увидел, что из нее торчит шприц. Дилан держал его, сохраняя нечитаемое выражение лица. Все перед моим взглядом начало темнеть, и последнее, что я помню — как я лежу на полу, а Дилан смотрит на меня пустым взглядом.

Не знаю, сколько я провалялся на полу, но разбудили меня крики и плач жены. Я резко очнулся, пока она продолжала кричать:

— Его нет! Дилана нет!

Взглянув на нее, я сразу заметил след от укола на ее шее. Ей тоже что-то вкололи. Я не знал, что делать, но мне надо было найти моего сына. Пытаясь встать, я еле шевелился, видимо, действие лекарства еще не прошло. Но я мог шевелить руками, так что смог достать из кармана телефон и вызвать полицию. Когда я объяснил им ситуацию, они сказали, что пришлют наряд и отправятся на поиски Дилана. Уже было 9 утра, так что я позвонил в школу, чтобы узнать, может, Дилан там? Мне ответила женщина, и я спросил, в школе ли Дилан из класса миссис Вагнер.

— Мне очень жаль, но сегодня его не было. На самом деле, сегодня нет никого из ее класса. Это странно, потому что сама миссис Вагнер тоже сегодня не пришла, — сказала она.

Повесив трубку, я замер. Моя жена тоже слышала, что сказала та женщина, и она тоже молча застыла рядом со мной.

Это произошло три недели назад. Мы до сих пор не знаем, где Дилан, миссис Вагнер и остальные ребята из ее класса. Родители его одноклассников рассказывают одно и тоже: собственные дети что-то им вкололи, а когда они проснулись, детей уже нигде не было. Никто не знает, куда они отправились, но нас мучают одни и те же вопросы. Они все были вместе? Миссис Вагнер с ними? Это все — чей-то план? Почему все школьники вели себя так странно накануне? Их чем-то накачали или, может, загипнотизировали? Может, это часть чего-то более зловещего?