КУРДИСТАН И КУРДСКИЙ ВОПРОС (1923-1945)
ход обсуждения мосульской проблемы
В общем, Турция прекратила безнадежную борьбу за возвращение Мосула. То, к чему предпосылки были созданы еще летом 1924 г. и что фактически стало неизбежным весной 1925 г., свершилось. «Турция в течение нескольких лет находилась в дипломатическом окружении и не могла ничего сделать, не найдя сильного союзника, который был бы готов ради нее вступить в войну с Великобританией»,– писал Карл Гофман. Попытка Кемаля на исходе конфликта получить компенсацию в виде дальнейшего сближения с Советским Союзом и «подключения» его к своей дипломатической игре оказалась безуспешной: Москва отстранилась от вмешательства в англо-турецкий спор, не симпатизируя ни турецкому национализму, ни тем более британскому империализму как по идеологическим, так и по политическим соображениям.
Таким образом, турецкая дипломатия потерпела поражение. Но это было поражение особого рода, так сказать, заранее предопределенное. При этом сама Турция фактически ничего не потеряла из того, что она имела к моменту подписания Лозаннского мирного договора, а отсутствие приобретений естественно вытекало из ее военного поражения во время Первой мировой войны. Один советский автор писал в те дни, что соглашение о Мосуле является «актом частичного отказа» от программы «Национального обета», но не является «гнилым компромиссом», не угрожает экономической и политической самостоятельности республики.
Великобритания, несомненно, могла праздновать победу, которая, надо признать, досталась ей малой кровью. Притязания Турции были отвергнуты, британские позиции на Арабском Востоке вообще, а в Ираке и Южном Курдистане в частности укреплены. Словом, был ликвидирован последний неурегулированный территориальный конфликт, оставшийся на Ближнем Востоке от Первой мировой войны. Доволен был и народившийся и взлелеянный британцами арабский истеблишмент Ирака – от королевского двора до арабских националистических кругов, естественно, горой стоявших за «Иракский Мосул» и в этом вопросе солидарных с мандатарием.
Кто безусловно проиграл, так это курды. Как писал Ф.П. Грейвс, соглашение о Мосуле «положило конец всякой идее об автономном или независимом Курдистане» («которая, по всей вероятности, умерла молодой и никем не оплакиваемой»). Англо-иракско-турецкое соглашение от 5 июня 1926 г. окончательно оформило и юридически закрепило новый раздел Курдистана. Это был черный день в истории курдского народа. Ряд положений договора имел прямо антикурдский характер. Пограничная стража должна была препятствовать переходу племен из одной страны в другую и вообще всяким сношениям «вождей, шейхов и других членов племен с соотечественниками в другом государстве» (ст. 12). Запрещалась пропаганда, направленная против другого государства (под которой турки подразумевали английскую пропаганду среди турецких курдов).