Империя Трупов 2

Соблазн убийства так велик, что я даже не мог с ним бороться. Рисовать свой мир на телах убитых. Что может быть прекрасней? Иногда мне кажется что изменился, стал более кровавым и страшным, но это не так. Я нормальный, а мое искусство рисование смерти – бесподобно. Это я понял в восемь лет, после инцидента в прошлом.

В прошлый раз я рассказывал о том, как я попал в лапы потрошителей – они жестоко убивают и ампутируют конечности людям для продажи. Может это и ужасно, но покупателей хоть отбавляй. Многие хотят приобрести ребенка с ампутированными конечностями для удовлетворения своего самого ужасного инстинкта. Покупателями часто становятся богатые люди, либо наемники и террористы разных стран. В общем, те, кто абстрактны, у кого нет границ сознания и психики.

Мои новые родители - Лилиана и темноликий, чьё имя я до сих пор не знаю. Папа всегда ходит в белоснежном костюме с черной маской, и с той же неимоверно длинной шляпой. Оскар и Леон стали моими братьями. Мы с ними вместе начинали резать и убивать людей.

Оскар так и остался сладкоежкой, киноманом и анимешником. По-прежнему любит повторять цитаты из фильмов и вести себя как герой из-какого либо фильма, и неважно отрицательный персонаж или положительный. Ему дали прозвище – Киндер, потому что он любит делать сюрпризы своим жертвам.

Леон остался таким же фанатиком музыки и таким же игроманом. Всё так же обижается как девочка и напивает разные песенки. Он и Оскар увлеклись компьютерными играми, хотя раньше они не любили играть в них. Его прозвище – Микс, из-за совмещения разный вещей.

Мне позже дали прозвище – Некроз. Не помню, почему именно такое. Я, как и в прошлый раз начну издалека, с детства, но уже после вступления в новую семью.

В семь лет я с друзьями стал потрошить людей, но не по своей воле – нас заставили. Тогда мы были маленькие, и для нас это казалось не таким уж страшным делом.

Новые родители нас очень любили и развлекали разными способами расчленять людей. Самый мой любимый: вырезать десну тупыми ножницами, стирать наждачкой кожу на голове и скармливать их голодным хрюшкам. Мне так нравится смотреть на это, что я от такого закатываюсь удовольствием и смехом. Даже сейчас я вспоминаю об этом с улыбкой на лице. Еще мне нравится, когда они включают жуткие фильмы, такие как «Сербский фильм», «Сало, или 120 дней Содома», «Некромантик», «Лики смерти» и т.д.

Друг семьи, и самый страшный человек – Тартар, всегда молча снимает кожу с людей и мастерски ампутирует конечности. Его огромный рост и накаченное телосложение делало из него непобедимую холодную гору. Тело его было покрыто татуировками, и на голове был шлем-череп с черными стеклышками в глазницах. Он всегда внушал в нас страх. При виде его мы прятались за юбку Лилианы, а когда он проходил мимо нас – мы окаменевали в ужасе. Я никогда не забуду первую встречу с ним.

Лилиана нас приютила в двадцать пять лет, после случая на фабрике, и стала нашей любимой мамочкой. Мне тогда было семь, а друзьям шесть. Мы всегда спали с ней на большой кровати и всегда ходили с ней по очередности в ванну. Набитая пушистой пеной ванна и её красивое голое тело. Усаживала нас на колени лицом к себе и разговаривала о любви и о наших тайнах. Перед завораживающими глазками и улыбкой, мы рассказывали всё. Она знала нас лучше, чем мы сами. Её бархатные ручки и прекрасные глазки провожали нас каждый день в царство снов. Стройная фигура, зеленные глаза, длинные цвета снега волосы и завораживающая улыбка могли вертеть нами, как угодна.

Когда мы совершали плохие деяния или разбивали что-нибудь, она наказывала нас неприятными способами: одевала на нас ошейник и запирала в подвале на день, или привязывала к столу и капала горячим воском. Иногда раскаленным железом подносила к телу так близко, что я впадал в панику от предшествующей боли. Несмотря на это, мы с друзьями были влюблены в неё. Когда нам было очень паршиво на душе, Лилиана прижимала нас к своей большой и упругой груди, и шептала ласковые слова. Для меня она не только мама, но и белокурый ангел, спустившийся с небес.

В десять лет произошло второе главное событие в моей жизни. Первая была встреча с людьми в масках и с темноликим. Перед моим днём рождением, когда я как обычно выжигал рисунки на телах живых людей, папа с мамой подозвали нас к себе. Мои друзья тогда занимались повседневным делом: душили заложника его же кишками.

- Пришло время вас учить, дети мои. – Сказал тогда папа. Я по-прежнему не видел его лица, так как он всегда был в маске. – Мы будем вашими учителями и проводниками в этом прекрасном алом мире. Я человек занятой, и поэтому смогу взять только одного из вас. Мама возьмет двоих.

- Подожди дорогой. У меня тоже много работы. Тем более двоих ангелочков я не вытяну, только одного. – Мило сказала мама. – Лучше ты возьми двоих или лучше…

- Я возьму одного. – Послышался грубый голос из темноты, который я раньше никогда не слышал. В той стороне был только один человек – Тартар. За три года, я ни разу не слышал и не видел, как он говорил с кем-нибудь. Я всегда думал, что у него нет языка.

Из темноты вышла гора разрисованных мускулов. Я тогда засмотрелся на его черные стеклышки, когда Оскар первый подбежал к папе, а Леон к маме и тем самым они стали их учениками. Почему я такой тормоз? Почему мне достался тот, кого я боюсь всех больше?

У каждого был учитель. Я знаю, что Леон часто не справлялся с заданиями мамы, и за это она наказывала его очень часто. Но всё-таки нашла к нему подход, ведь она знала про него всё. Мама учила его с помощью игр и музыки. Говорила играть с жертвами, перед тем как убить. Словно кот с мышкой. Различные игры заполонили голову Леона. Второй способ обучения был более интересный: она просила его наносить увечья в ритм песни. Под музыку у Леона включалась фантазия, и он различными способами кромсал и пытал людей. Когда ему исполнилось десять лет, Лилиана подарила ему самодельную гитару с шипами на боковушках и наушники «Монстер Битс». Научила его играть на ней. С помощью боковых шипов можно кромсать людей. Теперь он мог убивать музыкой, а точнее музыкальным инструментом. После такого обучения Леон стал помешанным на играх с жертвами и на музыки.

Оскару повезло больше. Он везде ездил с папой, больше путешествовал, чем мы. Отец мало чему мог научить Оскара, ведь он был просто боссом и спонсором всей организации ужаса. Но папа решил проблему тем, что пока находился на точке раздирания людей, просил потрошителей научить Оскара чему-нибудь. На десятилетие, темноликий подарил ему самурайский меч и красный галстук. Так как, отец всегда ходил с тростью, где было спрятано лезвие, он научил Оскара обращаться с клинком. За все эти года он научился искусно владеть не только самурайской катаной, но и всеми видами скальпеля, пил и ножей. Он хорошо мог ампутировать людям конечности и точно сдирал кожу, не хуже меня даже. Всё так же сладкоежка и фанатик фильмов.

Мне было хуже всех, ведь моим учителем был Тартар. Он обучал меня суровыми способами: бил палкой по рукам, если я неправильно начну ампутировать конечность или плохо сдирать кожу. Если я весь день выполнял все правильно, то он кормил меня, а если нет, то я весь день ходил голодный, и кушал только вечером за столом с семьей. Он учил меня не только как правильно резать и кромсать, но и в какие места нужно ударять, чтоб одолеть жертву и сделать ей больнее.

Однажды я не вытерпел очередного удара по рукам и бросил нож в его сторону. С ненавистью направился на него с кулаками. Это было смешно, ведь я по сравнению с ним – букашка. Я ударял его по ногам и животу, но ему было всего лишь щекотно. Он одной рукой поднял меня за шиворот и бросил в кучу потрохов. Я на этом не остановился, и я шел на него снова и снова, а он каждый раз бросал меня в кучу внутренностей. Когда очередной раз направился на него весь в потрохах, то он остановил меня и сказал:

- Ты знаешь, чем отличается босс от лидера?

- Нет! – Закричал я. – Не хочу! Мне наплевать на это!

- Босс управляет организацией, а лидер ведет её вперед. Твой отец – босс, спонсор нашей организации, и если он потеряет власть, то станет никем. Если лидер потеряет власть, то на нем это не отразится. Он так и останется учителем и советчиком для своих, хоть и бывших, подчинённых. – Тартар поднял меня обеими руками и потряс, чтоб я успокоился. – Я знаю, что случится с тобой и с твоими друзьями. Вы все совершаете одну и ту же ошибку.

- Отпусти меня! – Крикнул я и в тот же миг грохнулся на пол.

- Ты и твои друзья стали марионетками Лилианы. Вы её любите и ради неё пойдете на всё, даже на предательство нас и на убийство друзей. В один прекрасный момент вы уничтожите друг друга, чтобы любовь матери досталась лишь одному.

- Этого не будет! Оскар и Леон не пойдут на такое.

- Ты уверен? Прошлые ученики поубивали.

- Прошлые ученики? – По его словам стало понятно, что мы не первые жертвы этих людей. Меня стали терзать вопросы: сколько же учеников у них было за всё время и что с ними произошло?

- Вы не первые и не последние. Когда сдохните вы - мы заведем новых.

- Куда делись прошлые дети? Что с ними стало?

- Когда приступишь к делу, узнаешь. – В его словах послышалась насмешка. – Ты не только узнаешь, куда они делись, но и мысли посетят тебя такие же, как и у них. Ведь нарушать запрет так сладко, он манит, словно запретный плод.

- Какие запреты?

- Узнаешь. Я берусь обучать учеников, у которых есть потенциал, а точнее тех, кто на голову больной псих. Теперь понял кто ты?

- Если я рисую картины ножом на живых людях, то я значит псих!? Я не псих! Я нормальный, как и все!

- В нашем обществе ты нормальный, но для людей с замкнутым сознанием ты псих. Они посмотрят на тебя как на ядовитый цвет и закроют глаза. Они отвернуться от тебя в ту же секунду, и попробуют отобрать всё то, чем ты выделяешься. Когда ты станешь пустым, они наполнят тебя своей серой массой, и ты станешь такой же копией как все. Если такое произойдет, что ты сделаешь?

- Я до смерти забью их головам маленьких детей, а после пожарю их на шампурах и скормлю бездомным, ведь я добрый. Их кровь и мясо раскрасит меня в красную массу, и тогда я стану обычным с композицией абстракции.

- Именно поэтому я сделаю из тебя лидера. Ты станешь главным в троице и будешь управлять ими, чтоб они не совершали ошибки давних учеников. Каждый день я буду психологически и морально подавлять тебя, а после загружать физической работой. – Тартар открыл кладовку и вынул оттуда железную палку, на обоих концах которой были приварены большие железные тазы. – Это теперь твоя штанга. Ты будешь тягать её каждый день до совершеннолетия. Каждую неделю я буду сбрасывать в таз глазное яблоко и каждый раз, когда ты не в силах будешь поднять штангу, я буду выжигать на тебе маленький рисунок.

После его слов, я взглянул на его татуированное тело: значит это не тату, а черные ожоги.

Так началось обучение у садиста. Каждый проклятый день я поднимал эту штангу, и выхватывал удары палкой. Он психологически пытал меня, иногда я даже не мог этого вынести и прятался в горе кишков.

Когда мне исполнилось одиннадцать, Тартар подарил мне охотничий нож самодельный сделки и щенка ротвейлера. Нож стал моей кисточкой, а пса я стал дрессировать, и учить выслеживать и убивать жертв. Я назвал его – Шейк, не потому что он танцевал танец, а потому что он любил разгрызать людям шейку.

Шло время, и я каждый раз поднимал этот проклятый глазной аквариум. Первые несколько лет была легко, но ближе к совершеннолетию я стал не в силах поднимать штангу. Этот чертов садист, выжигал на мне разные рисунки. Моя правая руки практически вся покрылась его художеством. Так не могло продолжаться, и я стал дополнительно качаться нормальной штангой. Сначала я занимался только этим, но со временем стал увлекаться упражнениями на другие части тела. Перед совершеннолетием я мог поднимать эту железную ношу. За все эти годы, этот сукин сын смог испоганить мне лишь правую руку.

Долгожданный день рождения, мне исполняется восемнадцать лет. Теперь я не ученик, а полноценная часть всей организации. Моим друзьям лишь семнадцать, они еще на воспитании родителей. К восемнадцати годам Лилиана уже конкретно остерегалась меня, ведь её очарование и ласка не действовали. Тартара я уважаю и благодарен ему за обучение. Темноликий и все люди в масках общался со мной на равных. Они видели во мне будущего лидера и мне это нравилось.

Леон к семнадцати стал повадками походить на девчонку. Он отрастил себе челку, которая покрывала его левый глаз. Всегда ходил в больших наушниках и с гитарой. Часто пел песенки и многие посвящал Лилиане. Она сделала из него своего слугу. Леон делал за неё всю грязную работу, а взамен он получал ласку и любовь. Леон стал слишком веденый на многие вещи. Им было легко управлять.

Оскар был способней Леона. Если откинуть его часть киномана и анимешника, то он мог бы спокойно претендовать на место лидера. Мастерски разделывал людей всех возрастов своими излюбленными лезвиями. Он всегда носил строгий костюм разного цвета, кроме красного галстука – он был всегда на нем. Всегда одет с иголочки, и не боялся запачкаться кровью. Характер его по-прежнему менялся. Катана и расчёска всегда с ним. Он постоянно зачесывает волосы назад, а если еще одевал модные очки и закуривал сигарету, то становился вылитым мафиози. Он отличный напарник, в отличие от инфантильного дурачка Леона.

Так прошло моё детство. Раньше я жалел, что встретился с темноликим, но сейчас – нет. Я благодарен судьбе за эту встречу.

Родители составили лично нам троим завет запретов и наказали соблюдать их. Если мы нарушим хоть одно, то будем убиты. Запретов было десять:
1. Запрещено рассказывать, сдавать, предавать или уходить из организации.
2. Запрещено поднимать руку на семью.
3. Запрещено убивать своих товарищей.
4. Запрещено отпускать жертву на волю.
5. Запрещено удовлетворять свой половой орган.
6. Запрещено есть человеческое мясо.
7. Запрещено принимать психотропные вещества.
8. Запрещено вводит в себя препараты из лаборатории.
9. Запрещено устраивать крупные пожары и взрывы.
10. Запрещено есть немытые фрукты и овощи.

Последнее правило было очень трудно соблюдать, мне всегда хотелось съесть немытый фрукт. Просто лень мыть его.

Мой внешний вид тоже произвел оригинальность: кожаная безрукавка с большим, постоянно стоячим воротником, перчатки с вырезами на пальцах и горнолыжные очки. В отличие от Оскара, я свои волосы не расчесываю и поэтому они всегда разбросаны торчком на моей голове. Горнолыжные очки хорошо сидят на мне, и оттого я их ношу.

Сейчас я иду в кабинет своего отца. Он хочет дать мне задание, которое приблизит меня к посту лидера во всей организации. Оскара и Леона уже отправил мочить бездомного свидетеля в заброшенной школе.

Зайдя в кабинет, я увидел человека в темном пальто и с респиратором на лице. Его темные волосы были в геле и все зачесаны в левую сторону. Свои руки он держал за спиной, а голову задернутой к верху. В кобуре светился белый «Пустынный орел». Я не удивлен, ведь у крутых парней всегда есть такая пушка. Своим внешним видом он походил на героев фильма «Эквилибриум».

- Мэтт, это мой друг по прозвищу «Мрак». - Показав рукой на меня, отец продолжил. – А это мой сынок. Его прозвище – «Некроз». Он ученик Тартара, и поэтому он отправится с тобой. Хочу удостовериться, что тренировки не прошли даром. – Мрак оглядел меня с ног до головы. В его глазах было отвращение и в тоже время шок. Наверно он не думал, что ученик Тартара смог выжить. - Вчера случилась серьезная проблема: в одной нашей лаборатории произошел взлом системы и монстры выбрались на свободу. Они устроили кровавую бойню. Убили всех сотрудников и солдат, которых я отправил туда на зачистку. Выжил лишь один солдат – Макс Рейд. Ваша задача: пробраться в лабораторию, поймать Макса, взять основные документы и узнать, куда исчезли все подопытные монстры.

Отец нам рассказал, как победить монстра и как войти в здания, не выпустив монстра. А так же набрал команду профессиональных психов, включая меня с Мраком. Завтра мы отправимся на миссию, которую темноликий прозвал: Ф/А/Р/Ш.